Опасные сны - стр. 12
Направо и налево Тамисан участками видела изгиб стены, опять каменные фигуры и цветы или кустарники.
Подобрав юбки, Тамисан стала подниматься по крутизне высокого холма в поисках дороги или тропинки, ведущей к зданию. Она обнаружила ее, обойдя густой, плотный куст с громадными красными цветами. Это была широкая дорога, вымощенная мелкими цветными камешками по прочному основанию, и вела она к воротам здания на вершине холма.
Строение по виду казалось чем-то знакомым, но Тамисан не могла точно определить. Может, что-то похожее она видела на Три-Ди. Дверь была такая же блестяще-зеленая, как и крыша, а стены – бледно-желтые, и в них с правильными интервалами были прорезаны узкие окна, высотой от крыши до низа.
Когда она остановилась, недоумевая, где она видела такой дом, из него вышла женщина. На ней было такое же, как и у Тамисан платье, зашнурованное на груди и с разрезными рукавами, но зеленое, как дверь дома, так что, когда она встала в дверях, хорошо выделялись только ее голова и руки. Она сильно жестикулировала, и Тамисан внезапно поняла, что это именно ее зовут и ждут. И снова она почувствовала неловкость.
В снах она широко использовала встречи и прощания, но они всегда были придуманы ею самой, и ничто не происходило помимо ее желания. Люди в ее снах были игрушками, фишками, чтобы двигать их туда или обратно по своему желанию, и она всегда управляла ими.
– Тамисан, тебя ждут, иди скорее! – кричала женщина.
Тамисан на минуту подумала, не убежать ли ей в другую сторону, но необходимость узнать, что же произошло, заставила ее, несмотря на возможную опасность, подойти к женщине.
– Ну, ты вся промокла! Сейчас не время гулять по саду. Первая Стоящая просит что-нибудь из уст. Если ты рассчитываешь на щедрость ее кошелька, поспеши – иначе ей надоест ждать!
Дверь вела в узкий проход, и женщина толкнула Тамисан во вторую дверь, расположенную напротив первой. Они вошли в большую комнату, в центре которой кружком стояли кушетки. Возле каждой стоял маленький столик, заставленный блюдами. Прислуживающие девушки уносили их – видимо, трапеза была закончена. Между кушетками также стояли высокие, в рост Тамисан, подсвечники. В каждом были свечи толщиной в руку, от которых исходил не только яркий свет, но и нежный запах.
В середине круга диванов стояло кресло с высокой спинкой и балдахином. В нем сидела женщина со стаканчиком в руке. На ней был меховой плащ, закрывающий почти все ее платье, только кое-где мерцало золото, выхваченное огнем свечей. Капюшон из той же, похожей на металл, ткани открывал только ее лицо, лицо старой женщины с глубокими морщинами и ввалившимися глазами.