Опасное творение - стр. 13
— Не нервничайте так, мадемуазель. Я беспокоюсь за вас, опасно для девушки одной ехать в большой город. Если вам есть у кого переночевать, я только рад. Но все же могу я вас проводить? — И снова эта улыбка и ямочки на щеках. Отказать невозможно. Темно-карие глаза гипнотизировали, и я чуть не согласилась, но вовремя вспомнила, что журналисту вовсе не нужно знать, что я отправлюсь к храму движения.
— Думаю, не стоит, месье де Морель, вы и так много сделали для меня. Зачем вам лишнее беспокойство? Если вы в Париже посадите меня в такси, то я уже буду вам признательна, — я вежливо отказала Франсуа, довольная, как удалось это сделать. Элегантно, без грубости и обидеться не на что.
— Как скажете, мадемуазель, я больше не стану настаивать, — чтец внимательно наблюдал за мной, будто давал шанс передумать. Но я уже все для себя решила.
Таксист высадил нас возле главного вокзала, который носил громкое название Тулуза-Матабио. Старое здание тысяча девятьсот пятого года постройки несколько раз ремонтировалось, но все же смотрелось важно на фоне остальных домов. В семь утра в кассе оказалось мало народа, и вскоре я держала в руках билет на поезд до Парижа с двумя остановками: Лимож и Вьерзон. Франсуа хотел купить все сам, но я отказалась. Деньги у меня были, отец успел сунуть в рюкзак толстый кошелек, прежде чем я вылетела на машине из гаража. Не в моем характере быть обязанной хоть кому. Никогда не попрошайничала, с голода стану помирать, а руку для милостыни не протяну.
Стрелки часов неумолимо приближались к семи утра, поэтому мы с чтецом поспешили на перрон. В громкоговоритель уже объявляли, что поезд Тулуза — Париж отправится в рейс через десять минут.
— Я с детства люблю поезда больше, чем автомобили,— торопливо говорил Франсуа, пока мы бежали по мосту к нужной платформе— Мой отец работал машинистом и часто брал меня с собой.
«Не мог чистокровный маг водить поезда», — тут же мелькнула в голове мысль и захотелось подальше отстраниться от журналиста. Значит, магия досталась чтецу от матери. Все обаяние Франсуа исчезло для меня напрочь, когда я подумала о том, что он полукровка. С детства мои родители внушали мне, что настоящие маги — только чистокровные, остальные —подделка.
— Мадемуазель, вы отстаете, — воскликнул Франсуа и, взяв меня под руку, потянул за собой. Я меньше всего хотела принимать помощь от полукровки. Придется терпеть чтеца до Парижа… Я не удержалась и презрительно хмыкнула. Хуже полукровки — чистокровная магичка, которая добровольно связывала жизнь с человеком. Так говорил крестный, а ему я верила.