Опасное наследство - стр. 44
– Пиластеры? Уж не родственники ли Тобиаса Пиластера?
– Моего отца звали Тобиас Пиластер, – ответил Хью. – Откуда вам известно это имя?
Девушка быстро пришла в себя.
– Мой отец работал на предприятии «Тобиас Пиластер и Ко». В детстве я всегда думала: кто же такой «Ко»?
Все рассмеялись, неловкое напряжение спало.
– Так что, присядете? – спросила мисс Робинсон.
На столе стояла бутылка шампанского. Солли налил немного в бокал мисс Робинсон и приказал официанту принести еще бокалы.
– Ну, за воссоединение старых друзей по Уиндфилду! Кстати, знаете, кто еще здесь? Тонио Сильва!
– Где? – быстро спросил Мики.
По всей видимости, ему было неприятно узнать, что Тонио находится рядом, и Хью удивился почему. Насколько он помнил, в школе Тонио всегда побаивался Мики.
– На танцевальной площадке, – ответил Солли. – Танцует с подругой мисс Робинсон, мисс Эйприл Тилсли.
– Можете звать меня Мэйзи, – сказала мисс Робинсон. – Я не такая уж любительница церемоний.
С этими словами она озорно посмотрела на Солли.
Официант принес тарелку с омарами и поставил перед Солли. Солли заправил салфетку за воротник и принялся за еду.
– А я думал, вам, евреям, нельзя есть раков и моллюсков, – сказал Мики с некоторым ехидством в голосе.
Солли, как всегда, был невосприимчив к подобным насмешкам.
– Я употребляю кошерное только дома.
Мэйзи Робинсон с неодобрением посмотрела на Мики.
– Мы, евреи, едим что хотим, – сказала она и взяла кусок с тарелки Солли.
Хью удивился тому, что она еврейка; до этого он думал, что у всех евреев должна быть смуглая кожа. Он изучил ее внимательнее. Девушка была невысокой, и к тому же около фута роста приходилось на большой шиньон из рыжеватых волос, поверх которого красовалась огромная шляпа с искусственными листьями и фруктами. Из-под шляпы выглядывало дерзкое лицо с ехидным огоньком в глазах. Смелый вырез ее платья обнажал довольно пышные груди в веснушках. Считалось, что в веснушках ничего привлекательного нет, но Хью почему-то никак не мог отвести глаз от этого выреза.
Он постарался отвлечься, посмотрев на своих товарищей по школе, которые за последние семь лет немало изменились. Солли Гринборн в свои двадцать с небольшим еще больше потолстел, но, несмотря на сохранившуюся детскую улыбку, выглядел теперь вполне солидным мужчиной. Возможно, дело было в богатстве, хотя Эдвард тоже не бедствовал, но таким внушающим доверие видом похвастаться не мог. Солли уже успел заслужить уважение в Сити. Конечно, заслужить уважение не так уж и трудно, если ты наследник Банка Гринборнов, но, будь на его месте более легкомысленный молодой человек, ничто не спасло бы его от осуждения и насмешек со стороны других банкиров и финансистов.