Опасная прелесть быстрых снов - стр. 9
– Какой предпочтете номер? – осведомилась женщина.
Загорелась люстра под потолком, и миниатюрное фойе осветилось теплым светом нескольких лампочек-миньонов в форме свечей.
Классная доска висела рядом со стойкой администратора – прямо передо мной. На ней красовались приколотые кнопками цветные картинки – ни дать, ни взять, учебные пособия!
Не давая мне опомниться, женщина вышла из-за стойки и встала рядом. Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться, когда заметил в ее руке школьную указку, – это было бы верхом невежливости с моей стороны. Женщина указала на одну из картинок.
– Есть номер с видом на озеро Пайк-Ярви недалеко от города Лахденпохья в Карелии.
Она стала водить указкой по доске, озвучивая изображения на картинках:
– Есть номер с альпийским лугом на склоне Заилийсткого Алатау в Северном Тянь-Шане. Есть с видом на караванную тропу у подножия большого бархана в алжирском вилайете Ургла в пустыне Сахара.
Она опустила указку.
– Впрочем, есть красивый буклет. Вот, ознакомьтесь, пожалуйста!
Она положила передо мной на стойку красочный рекламный проспект и повторила:
– Какой предпочитаете номер?
– Мне бы с удобствами, – просто сказал я.
Движением брови женщина выразила изумление и произнесла:
– А разве это не удобство: рано утром вылезти из окна и искупаться в карельском озере?
И добавила с лукавой улыбкой, будто что-то про меня знала:
– Или вы предпочитаете Черное море?
– Нет! – быстро сказал я. – Только не море, прошу вас!
Я поставил чемодан и достал из кармана паспорт.
– Зачем? – удивилась женщина. – Назовите ваше имя, молодой человек, чтобы я знала, как к вам обращаться. Этого достаточно.
Тогда я взял и почему-то назвался Александром.
– Александр! – с удовольствием произнесла женщина, улыбнулась и повторила: – Александр! Очень приятно! Меня зовут Алина Ивановна. А это – дед Степан. Он вас проводит.
Из темноты коридора выдвинулся под свет люстры, едва не задев ее головой, дед Степан – мужчина неопределенного возраста, заросший черной бородой чуть ли не до бровей. В громадном дождевике из толстого брезента он походил на стог сена средних размеров.
Дед Степан дал мне время наглядеться на себя, при этом на его лице, среди буйной растительности, безостановочно порхала хитрая улыбка. Произведя достаточное впечатление, он подхватил мой чемодан и со словами «Идем, Сашок!» резко повернулся и загрохотал по коридору болотными сапожищами. Я двинулся следом, едва за ним поспевая.
В коридоре царили тени. Самой большой из них была спина деда Степана. Мой чемодан в его руке выглядел как томик детской энциклопедии.