Опасная пара для темной - стр. 22
Его академию это бедствие пока обходило стороной. Очень уж далеко они расположились от столицы. Двое возможных преподавательниц просто не доехали, еще двое - убрались прочь в первый же оборот. Эти, как он полагал, исчезнут еще раньше.
Белобрысые, бледные, немощные на вид… Они совсем не подходили для этого места. И это место не подходило им. Видимо, пришли сообщить ему об этом.
Инквизитор быстро натянул на себя камзол, заправил все еще влажную рубашку, закрепил перевязь с мечом. Комнату осмотрел - нет ли следов его слабости.
Тут же раздался довольно уверенный стук. И вот вроде бы голова у него не болела больше, но от этого стука что-то внутри сотряслось. Он открыл дверь рывком и уставился на двух ведьм на собственном пороге. Те - на него.
Дожились...
Светлые волосы стянуты в причудливые косы, на бледных лицах - румянец от холода. И смотрят решительно. И молчат.
Какое-то время они так еще постояли. Никто первым не заговаривал. И явно же ведьмы молчат не потому, что слово сказать боятся - из принципа. Только инквизиторские принципы еще принципиальнее!
- Мама, - хрустальными льдинками вдруг звякнул голосок. Маленькая ведьма обращалась к той, что побольше, но продолжала смотреть на него, не отрываясь. На инквизитора. И он был готов искру отдать, что на простодушном якобы личике мелькнула в этот момент насмешка, - Я думала гостеприимство - оно и у пресветлых гостеприимство. А здесь принято оставлять ведьмочек замерзать на пороге?
- Это не самое худшее, что инквизиторы с ведьмами делали, - если бы старшая белобрысая - Эва Танья, он помнил имя из письма! - не отреагировала столь быстро и с совершенно безмятежным лицом, они бы точно услышали, как скрипнули его зубы.
“Приби-ить бы”, - проныло что-то внутренее, врожденное…
Но внешне мужчина остался невозмутим.
Выдохнул гнев и отступил назад, преувеличенно широко распахивая дверь. Если уж что и делать с наглыми ведьмами, так лучше не на виду у леса.
Мать с дочерью зашли внутрь, аккуратно потопали маленькими ботиночками, стряхивая грязь на его полы, а потом одинаковым жестом распахнули темные плащи, под которыми обнаружились неожиданно яркие платья с вышивками и шелковыми поясами.
Определенно, приукрашенным темным эта глухая местность не подходила.
Вот только они оказались другого мнения.
Ведьма Танья задрала высоко острый подбородок - выше это ее не сделало, она едва ли доставала до его плеча, но все же, все же… И бросилась в разговор как в бой: не на жизнь, насмерть! Каждый словесный выпад - как удар клинком. Только и пресветлых учили биться с детства...