Опасная медицина. Кризис традиционных методов лечения - стр. 40

Еще одно интересное замечание: мы уже 18 лет питаемся по новым принципам, однако серьезные отклонения приходится делать по нескольку раз в год.

Это бывает на научных конференциях, когда «по-нашему» есть невозможно (нас кормят по старинке), и на Новый год, когда традиционное обилие продуктов в доме и необходимость приемов и визитов нарушают наш обычный режим питания. Вот в эти дни мы и проводим свои «исследования» на себе и на людях. И мы заметили одну важную деталь: чем больше и неправильнее ешь, тем больше хочется. И по новогодним дням, хоть и осторожнее, чем в прошлом (когда мы ничего не знали), после 6–8-разового (дробного) питания в день, вечером мы гораздо голоднее, чем когда едим дважды в день по нашей системе. И именно в эти праздничные дни по вечерам мы ужинаем, чего никогда не делаем в обычные будни.

Я думаю, что при гиподинамии нашей жизни, при ожирении, приобретающем характер эпидемии, будет очень правильно, если человечество освободится от многих мифов, в том числе и от мифа о частом дробном питании. Тем более что и наш клинический опыт показывает, что, переводя любого больного (будь то с сахарным диабетом, ожирением, гепатитом) на принципы правильного питания (всего два приема вареной пищи), мы получаем не только прекрасный лечебный эффект, но и даем человеку возможность действительно сохранить хорошее самочувствие на долгие годы благодаря приобретенным знаниям и навыкам. Вот вам и основа превентивной медицины.

Наконец, давайте поговорим о диетах и диетологии. У меня очень давно сформировалось неприязненное отношение к этим понятиям. Меня всегда коробило то, что в последние годы мне часто приходилось говорить о питании, и люди, в силу присущего им алгоритмического мышления, для того чтобы понять, с кем имеют дело, в какой ящик своего «ума» меня поместить, нередко спрашивали: так вы диетолог? Тут «мышка» моей памяти-компьютера активизировала всю программу – мои знания и впечатления по диетологии, и я быстро реагировала: «Нет». И неприязнь эта была скорее интуитивная, чем осознанная. Только недавно, почти на пороге своей 30-летней врачебной деятельности, я осознала причину и природу своего такого отношения.

Я полагаю, что слова «диета» и «диетология» в их сегодняшнем понимании тоже являются продуктом мышления прошлого столетия. Если питание здоровых людей было основано на тех принципах рациональности и сбалансированности, о которых мы уже говорили, то отсюда следовало, что больных людей надо как-то «особенно» кормить, то есть придерживаться лечебной диеты в течение определенного времени, чтобы им перейти в разряд «здоровых», а если честнее – «хронически больных». Подобно тому как в лекарственной медицине сложилось понятие курсового лечения – это около 20–30 дней стационара (сейчас короче, потому что дорого), а затем поддерживающая, практически постоянная терапия, по тому же принципу рекомендовалось придерживаться той или иной диеты в течение определенного времени.