Опасная близость - стр. 13
– Согласна, – наконец произнесла она. – Но охрана не должна выглядеть как охрана. Никаких громил в черных костюмах. Это отпугнет клиентов.
– Сделаем, – кивнул я, отмечая про себя, что даже под угрозой жизни она прежде всего думает о бизнесе. Впрочем, если бутик – все, что у нее осталось после развода, это объяснимо.
– И еще, – она подалась вперед, – я хочу, чтобы вы лично присутствовали на моей презентации в эту пятницу. Новая коллекция, важные гости. Если Виталий что-то планирует, он может выбрать именно это событие.
Это было неожиданно. И подозрительно. С чего вдруг такое требование?
– Вы доверяете мне больше, чем моим людям? – спросил я с нескрываемым скептицизмом.
– Я не доверяю никому, – она холодно улыбнулась. – Но вы производите впечатление человека, который не любит проигрывать. А значит, сделаете все, чтобы защитить свою… клиентку.
Небольшая пауза перед словом «клиентка» не ускользнула от моего внимания. Интересно, она тоже чувствовала это странное напряжение между нами? Или я просто выдавал желаемое за действительное? А может, это была намеренная манипуляция – аристократки умеют играть на мужском эго.
– Я буду на презентации, но с одним условием.
– Каким же?
– Вы расскажете мне все, что знаете о деловых связях Князева. Особенно о его отношениях с Максимом Рудиным.
Ее брови слегка приподнялись:
– Рудин? Тот самый медиамагнат? Какое отношение он имеет…
– Просто ответьте, – перебил я. – Что вы знаете о их связи?
Мира помолчала, словно решая, как много рассказать:
– Они партнеры по нескольким проектам. Виталий часто упоминал его, когда мы были вместе. Говорил, что Рудин – человек с большим будущим.
– Что еще? – я не мог скрыть нетерпения.
– Однажды я слышала, как Виталий говорил с ним по телефону о каком-то «Северове», который «больше не проблема».
По моей спине пробежал холодок. Северов. Они говорили о Глебе Северове? Или обо мне? В определенных кругах меня тоже иногда называли «Северовым» из-за северного происхождения.
– Когда это было? – спросил я, стараясь сохранять спокойствие.
– Примерно год назад, незадолго до нашего развода, – она внимательно посмотрела на меня. – Это важно?
– Возможно, – уклончиво ответил я.
Мы замолчали. В воздухе повисло напряжение – не только из-за упоминания Рудина и «Северова», но и из-за того, что не было сказано. Из-за взглядов, которыми мы обменивались. Из-за того, как она нервно поправила прядь волос, выбившуюся из идеальной прически.
Черт возьми, я влип. Эта женщина была не просто красива – она была интересна. Умна. Сильна духом. Несмотря на свою холодность и аристократические замашки, она явно прошла через ад и выстояла.