Оно. Том 2. Воссоединение - стр. 97

Мальчик посмотрел на Билла, как на чокнутого.

– Ла-адно, – кивнул Билл. – Забудь мой во‐опрос.

Он двинулся дальше, прошел с десяток шагов – направляясь к вершине холма и подумывая о том, чтобы взглянуть на свой прежний дом, – когда мальчик его позвал:

– Мистер?

Билл оглянулся. Пиджак спортивного покроя он повесил на палец и закинул за плечо. Верхнюю пуговицу рубашки расстегнул, узел галстука ослабил. Мальчик настороженно его разглядывал, словно сожалея о решении продолжить разговор. Потом пожал плечами, как бы говоря: «Почему нет?»

– Да.

– Да?

– Да.

– И что оттуда говорили?

– Я не знаю. Вроде бы на каком-то иностранном языке. Я слышал голос, доносящийся из одной из этих насосных станций в Пустоши. Одной из этих насосных станций, они выглядят как трубы, которые торчат из земли…

– Я знаю, о чем ты. Ты слышал детский голос?

– Поначалу детский, потом он стал взрослым. – Мальчик помолчал. – Я испугался. Побежал домой и сказал отцу. Он ответил, что я, наверное, слышал эхо, разносящееся по трубам из чьего-то дома.

– Ты в это поверил?

Мальчик обаятельно улыбнулся:

– Я прочитал в книге Рипли «Хочешь верь, хочешь – нет» о парне, в зубах которого звучала музыка. Как из радио. Его пломбы были маленькими радиоприемниками. Наверное, если бы я поверил в это, то мог поверить во все.

– Понятно, – кивнул Билл. – Но ты в это поверил?

Мальчик неохотно покачал головой.

– А потом ты когда-нибудь слышал такие голоса?

– Однажды, когда принимал ванну, – ответил мальчик. – Голос девочки. Только плач. Без слов. Я боялся вытащить затычку, когда помылся, потому что думал, а вдруг я ее утоплю.

Билл снова кивнул.

Настороженность ушла из глаз мальчика, они блестели, в них читался интерес.

– Вы знаете об этих голосах, мистер?

– Я их слышал, – ответил Билл. – Очень-очень давно. Ты знал детей, ко-оторых здесь убили, сынок?

Глаза мальчика разом потускнели, в них вернулась настороженность, к которой добавилась тревога.

– Мой папа говорит, что я не должен разговаривать с незнакомцами. Он говорит, любой может быть убийцей. – Он отступил на шаг, в тень вяза, в который двадцать семь лет назад Билл однажды врезался на велосипеде. Упал и погнул руль.

– Только не я, малыш. Последние четыре месяца я прожил в Англии. Приехал в Дерри только вчера.

– Я все равно не должен разговаривать с вами, – стоял на своем мальчик.

– Это правильно, – согласился Билл. – У нас с-с-свободная страна.

Мальчик помолчал, потом заговорил:

– Одно время я дружил с Джонни Фьюри. Он был хорошим парнем. Я плакал, – деловито закончил мальчик, доедая мороженое. Высунул язык, на время ярко-оранжевый, и лизнул руку.