Оно. Том 2. Воссоединение - стр. 18
– А с тренером чем закончилось? – спросил Эдди. – Ты вышел на беговую дорожку? – И он коснулся ингалятора, словно мысль о беге напомнила об астме.
– Да, вышел, – ответил Бен. – На двух дистанциях, двести двадцать ярдов и четыреста сорок. К тому времени я похудел на семьдесят фунтов и вырос на два дюйма, поэтому то, что осталось, лучше распределилось по телу. В первый день я выиграл забеги и на двести двадцать ярдов, обогнав второго призера на шесть футов, и на четыреста сорок, оторвавшись на восемь футов. Потом подошел к тренеру, такому взбешенному, что он мог бы кусать локти. «Похоже, вам пора подавать заявление об уходе и идти собирать кукурузу, – сказал я ему. – Когда собираетесь брать билет в Канзас?»
Поначалу он молчал… только врезал мне, и я упал на спину. Потом велел мне убираться со стадиона. Сказал, что такие умники, как я, ему в легкоатлетической команде не нужны.
«Я бы не пошел к вам в команду, даже если бы меня назначил туда президент Кеннеди, – ответил я, вытирая кровь с уголка рта. – И поскольку я начал худеть благодаря вам, зла я на вас не держу… но в следующий раз, когда поставите перед собой тарелку с вареной кукурузой, вспомните обо мне».
Он сказал мне, что сделает из меня отбивную, если я тотчас же не уйду. – Бен чуть улыбался, но в этой улыбке не было ничего приятного и уж точно ничего ностальгического. – Так и сказал. Все смотрели на нас, включая парней, которых я победил. И все они пребывали в замешательстве. Я ему на это ответил: «Послушайте меня, тренер. Один удар вам с рук сойдет, потому что вы – обозленный неудачник, слишком старый, чтобы как-то изменить свою жизнь. Но попытайтесь ударить меня еще раз, и я сделаю все, чтобы вы остались без работы. Не уверен, что мне это удастся, но я приложу все силы. Я похудел для того, чтобы обрести малость собственного достоинства и покоя. И вот за это стоит бороться».
– Все это звучит замечательно, Бен, – подал голос Билл, – но писатель во мне задается вопросом, неужто какой-то ребенок мог сказать такое.
Бен кивнул, улыбнулся своей особенной улыбкой.
– Сомневаюсь, если б речь шла о ребенке, не прошедшем через то, что довелось испытать нам. Но я это сказал… и не бросался словами.
Билл подумал, кивнул:
– Ладно.
– Тренер стоял, уперев руки в боки, – продолжал Бен. – Он открыл рот и тут же закрыл. Все молчали. Я повернулся и ушел и больше не видел тренера Вудлея. Когда мой куратор принес мне список предметов на следующий учебный год, кто-то в графе физкультура написал «ОСВОБОЖДЕН», и куратор это утвердил.
– Ты его победил! – воскликнул Ричи, вскинув над головой сжатые в кулаки руки. – Молодец, Бен!