Оно. Том 2. Воссоединение - стр. 121

– Кто этот хрен?

– А? Что?

– Денбро. Денбро. – Он потряс перед ней книгой, потом стукнул по лицу. Щеку пронзила боль, и по ней разлилось жаркое тепло, как от печи. – Кто он?

Кей начала понимать.

– Они дружили. В детстве. Они выросли в Дерри.

Он снова ударил ее книгой, на этот раз по другой щеке.

– Пожалуйста, – всхлипнула она. – Пожалуйста, Том.

Он перетащил через нее антикварный (восемнадцатого века), с изящными изогнутыми ножками стул, развернул. Сел. Его злобное лицо смотрело на нее поверх спинки.

– Слушай меня. Слушай своего дядю Тома. Ты на это способна, сжигавшая бюстгальтеры сука?

Кей кивнула. Она чувствовала в горле вкус крови, горячий и медный. Плечо горело. Она молила Бога, чтобы все ограничилось вывихом, не переломом. Но ведь этим могло не ограничиться. «Мое лицо, он собирался порезать мне лицо…»

– Если ты позвонишь в полицию и скажешь, что я сюда приходил, я буду все отрицать. Ты ни хрена не докажешь. У твоей служанки выходной, так что мы тут вдвоем. Конечно, они все равно могут меня арестовать, все возможно, так?

Она почувствовала, как кивает, словно голова дернулась на веревочке.

– Конечно, могут. И как только меня выпустят под залог, я приду сюда. Потом они найдут твои груди на кухонном столе, а глаза в аквариуме. Ты меня поняла? Ты поняла, о чем говорит твой дядя Томми?

Кей опять расплакалась, веревочка, привязанная к голове, вновь заработала. Голова опускалась и поднималась.

– Почему?

– Что? Я… я не позвоню.

– Очнись, ради бога! Почему она уехала?

– Я не знаю! – Кей чуть ли не кричала.

Том погрозил ей вазой-розочкой.

– Я не знаю, – уже тише повторила Кей. – Пожалуйста. Она мне не сказала. Пожалуйста, больше не бей меня.

Он швырнул вазу в корзинку для мусора и встал.

Ушел, не оглядываясь, наклонив голову, здоровенный, неуклюжий, медведеподобный мужчина.

Она метнулась следом за ним и заперла дверь. После короткой передышки как могла быстро (насколько позволяла боль в животе) похромала наверх и заперла стеклянные двери на террасу: вдруг у него возникло бы желание залезть на террасу по колонне и войти в квартиру этим путем. Конечно, ему крепко досталось от Бев, но ведь он совершенно обезумел.

После этого Кей первый раз подошла к телефонному аппарату и вспомнила слова Тома, едва взялась за трубку.

«Как только меня выпустят под залог, я приду сюда… твои груди на кухонном столе, а глаза в аквариуме».

Она рывком убрала руку.

Пошла в ванную. Посмотрела на текущий нос-помидор, заплывший глаз. Она не плакала. Стыд и ужас, которые она испытывала, сушили слезы. «Ох, Бев, я сделала все, что могла