Оникс и слоновая кость - стр. 33

Трое магиков встали в круг посреди лагеря лицом друг к другу. Каждый держал в сложенных лодочкой ладонях чар-камень размером с человеческую голову. Они хором произнесли заклинание, и камни засветились. Магики развернулись спинами друг к другу и разошлись к границам лагеря. Мимо Корвина прошла ученица и положила камень на землю. Миг – и вокруг лагеря взметнулся барьер. Он слабо мерцал, будто солнечные лучи проходили сквозь радужное стекло.

Корвин еще несколько раз напоследок прошелся по спине Громобоя скребницей. Он думал забраться в палатку, но беспокойство не отпускало. Приказав подать ужин, он присел у походного столика рядом с костром и принялся рассматривать окрестности. Принц неторопливо ел, рассеянно блуждая взглядом по холмам, поросшим плакун-травой, где стрекотали ночные букашки.

Едва он закончил ужинать, к нему подошел старший магик.

– Ваше Высочество, не возражаете, если я воспользуюсь вашим столом?

Корвин, застигнутый просьбой врасплох, недоуменно заморгал. Огонь отбрасывал пляшущие тени на костяную маску магика, в прорезях которой сверкали черные глаза. Опомнившись, принц показал рукой на стоящий напротив стул.

– Буду только рад компании.

Он подумал, что из всех окружающих поболтать с магиком будет интереснее всего, пусть даже беседа с человеком в маске немного раздражала. К облегчению и немалому удивлению принца, мейстер, присев за стол, снял ее и положил перед собой. Его лицо оказалось почти таким же бледным, как и маска, лишь на переносице и под глазами багровело родимое пятно. «Тенерожденный», – вспомнил Корвин древнее поверье. Некоторые полагали, будто человек с подобной отметиной есть прислужник Теней – мелких злобных духов, которые развлекают повелителей преисподней, строя козни и всячески пакостя людям. Чушь, конечно, тем не менее принцу стало не по себе. Корвин не мог определить возраста магика: он был явно старше него самого, но младше его отца.

– Сомневаюсь, что моя компания развлечет Ваше Высочество, – сказал мейстер, вытаскивая из потайного кармана колоду карт, – но я сделаю все, что в моих силах. Мое имя Рейф.

Корвин удивился. Странно было уже то, что магик снял маску, но чтобы он еще и представился? Это противоречило духу безликости, который Гильдия усердно поддерживала. Совсем немногим высокопоставленным магикам было дозволено обнародовать свои имена. Корвин знал великого магистра Сторра – предводителя гильдии, и мейстру Викас, возглавлявшую орден Золотых плащей. Оба служили советниками при норгардском дворе, хотя формально в Высокий совет не входили: по законам Гильдии магики должны были держаться вне политики. Кроме того, они не могли владеть землей, если не считать северного поместья, где располагалась их академия.