Они выбрали ночь - стр. 3

 Форсберг задумчиво посмотрел на запыхавшегося парня.

– А еще кого-нибудь видел?

– Да вроде нет? – покачал головой Тим. – Хотя темно уж было, может, кто и был. Но я, честное слово, не заметил.

Твердый взгляд констебля перешел на убитого горем ремесленника.

– Врач осматривал вашего брата?

Рыжебородый утвердительно кивнул.

– Какова причина смерти?

 -Сказал, не выдержало сердце, – сквозь слезы пролепетал мужчина.

Констебль нахмурил брови и стал медленно расстегивать жилет.

– Простите, но я не занимаюсь теми, кто отошел в мир иной по причине худого здоровья или слабодушия. Прошу покинуть мой дом и впредь по подобным пустякам не беспокоить. Тетушка Лайрис, прошу вас, проводите гостей.

Экономка, предчувствуя долгожданную расплату, надменно обожгла взглядом ремесленников и, расставив руки в стороны, как самое настоящее пугало, стала выпроваживать визитеров из спальни.

– Но постойте! Постойте! Мой брат не умер. Его убили! – опомнившись, в отчаянье закричал рыжебородый.

– Что? – Форсберг удивленно обернулся.

– Его забрала тьма! – с трепетом прошептал ремесленник. – Я точно знаю! Тьма!

– Тьма?

Ответом был короткий кивок и десяток напуганных до смерти взглядов.

В памяти констебля, словно напоминание, возник недавний ночной кошмар и призрачный возница, лишившийся жизни из-за одного только слова роковой птицы.

– Рассказывай, – потребовал мистер Форсберг.

 2

Он, как никто другой, любил вырезать деревянные фигурки людей. Разных, непохожих друг на дружку людей.

Бесчисленная коллекция, пылящаяся на длинных прогнивших от времени полках. Высокие и низкие, толстые и худые, – даже цвет кожи его изделий пестрил отличием. С дотошностью искусного ювелира он отражал в фигурке крохотные детали, словно от этого зависело будущее его деревянных детищ. И только мастеру было известно, что это не так. Даже едва различимый шрам над верхней губой его самой первой поделки не имел никакого значения. Просто, эта непреодолимая и навязчивая память не могла оставить в покое изрезанную в клочья душу. И если хоть один неуловимый взгляду штришок не отразиться на деревянной болванке – кукла не удастся, а стало быть и мастер не получит желаемого удовлетворения. И в придачу ко всему: еще одна ночь превратиться в настоящий кошмар.

Невероятно усталый и весьма худой человек посмотрел на плоды своей многолетней работы. Здесь были все. Все, кого он когда-то с определенной жестокостью и холоднокровием лишил драгоценной жизни. Безмолвные фигуры в один голос напоминавшие ему о прошлом. И по-другому быть не могло. Руки сами заставляли делать эту нелепую, лишенную всякого смысла работу, выбирая для новой куклы идеально ровное полено.