Она разрушила нашу семью - стр. 30
- Я не спал с Лидой.
- Я спрашиваю тебя не об этом!
Едва не взвыв от этого разговора глухого со слепым, я досчитала до трёх и повторила то, о чём уже спрашивала:
- Ты готов распрощаться с нашей семьёй ради дочери друга? На кону стоит именно это. Твоя, Арс, семья. Или сомневаешься в том, что у вас с Лидией ничего не было?
- Не сомневаюсь! Да пойми же ты, в тесте ДНК нет никакой необходимости!
- Я не могу тебе верить на слово, Курилов. И теперь тебе расплачиваться за то, что творил все эти годы. Причём, заметь, цена, которую ты платишь или должен заплатить, сейчас очень и очень небольшая. Но ставки каждый день растут.
Наши взгляды скрестились в немой схватке. Я бы многое отдала сейчас, чтобы всё вернулось вспять. Чтобы у меня вновь был мой Арсений Курилов. Мой муж. Моя опора. Тот, с которым я собиралась быть рядом до последнего вздоха.
- Хорошо, - наконец, сказал он. - Мы проведём этот анализ, но знай, что я в любом случае буду помогать Веронике.
- Это твоё право, - пожала я плечами, ощущая, что из меня разом будто бы выбили все силы.
Даже опору захотелось найти в качестве стены, ну или стула, на который я бы и опустилась. А пока уговаривала себя стоять. Не хотела, чтобы Курилов видел, насколько мне нехорошо.
- Я найду клинику, с которой и свяжусь. Анализы сделают быстро. Можно вообще заказать экспресс. Все детали о том, как взять биоматериал у Ники, обговаривать с тобой или с Лидией?
Курилов сцепил челюсти, а меня как будто повело. Показалось, что мир поплыл перед глазами, хотя я твёрдо стояла на ногах. Но те нервные потрясения, что обрушивались на мою голову одно за другим, уже давали о себе знать.
Хотелось просто взять и выйти из собственного тела. Оставить его здесь, рядом с Арсением, а самой исчезнуть. Дурацкие мысли и желания.
- Мы обсудим с ней, как лучше поступить, - ответил Курилов после паузы, на что я не сдержалась и хмыкнула.
Его «мы» звучало ну очень красноречиво. Понятнее всего остального вместе взятого.
- Хорошо. Буду ждать… ваше решение. А сейчас извини, у меня очень много дел.
Я кивнула на выход, но Арсений не торопился покидать наш дом.
- Милаш… Я поступил нехорошо, признаюсь, - сказал он, и голос его был мягким, словно растаявшее масло. - Но сейчас понял, что всё не настолько важно, как спасение жизни Валеркиной дочки. И поверь… У меня за те девять лет, что мы с тобой вместе, не было никого. Я даже флирта себе не позволял…
Я устало прислонилась к стене и прикрыла глаза. Что могла ещё сказать Курилову из того, чего он пока от меня не слышал?
- Иди, Арс… спасай… Валеркину дочку. А мне дай возможность не верить на слово тому, кто не единожды солгал, но добыть факты, указывающие, что ты говоришь правду.