Она полетела, она все-таки полетела… - стр. 17
А учил он меня больше делами. Нет, даже не делами, а поступками. Учил быть неприхотливой в еде, в одежде, быть терпеливой и сдержанной, обходиться без посторонней помощи. Даже в сказки он привносил своё:
– У одного отца было три сына. Два умных, а третий – футболист.
– Жили-были старик со старухой. И никого-то у них не было кроме разбитого корыта.
Было в нём что-то спокойное и правильное. И я ему верила. Отец не гнушался никакой работой. Он никогда не делил дела на мужские и женские. Мыл полы, полоскал бельё, готовил обед, нянчил детей. Отец работал слесарем, плотничал, «шоферил». Он очень многое брал на себя, причём оставался при этом где-то в тени и никогда не требовал никакой благодарности.
Глава 10 Эти странные взрослые
В детстве мне нравилось подражать голосам различных животных. Я кудахтала курицей, воспроизводила диалоги котов, могла изобразить козу, лошадь, щенка и лягушку.
О, лягушек я любила особенной, нежной любовью. Вместо грибов, я собирала в лесу лягушек в корзинку. Мне очень нравились эти удивительные создания. Их большие глаза, пальчики, как у людей. До сих пор не понимаю, почему у некоторых людей к ним негативное отношение?
Однажды мы устроили пикник в лесу. Жарили на костре хлеб, пекли картошку. Взрослые сидели вокруг импровизированного стола и пели «То не ветер ветку клонит…»
Мне наскучило слушать их заунывное пение, и я решила всех немножко развеселить. Для этого я поймала большущую лягушку, подошла к своей самой любимой и весёлой тетке Тане, погладила её по спине. Тётка Таня приветливо улыбнулась мне и снова повернулась к поющим. В этот самый момент я и засунула ей за платье свою замечательную большую и холодненькую лягушку. Для усиления эффекта я придавила лягушку сверху рукой. Я думала, что вот сейчас-то будет веселье. Все будут хохотать и хвалить меня за находчивость. Но получилось всё наоборот. Тётка Таня почему-то закричала не своим голосом, потом начала прыгать, пока из-под платья не вывалилась лягушка. С ней даже было плохо, и все искали какие-то капли. А меня отругали и отправили домой.
Странные люди эти взрослые. И веселиться-то по-настоящему они не умеют. Едят, пьют, поют свои дурацкие песни, устанавливают какие-то условности, правила поведения, нормы. А ведь иногда так здорово побыть самим собой, немножко раскрепоститься. Поваляться на траве, побегать босиком по лужам, искупаться в реке прямо в платье и босоножках, почесаться спиной об косяк, как это делал мой отец. О, он здорово чесался спиной об косяк! И умел очень заразительно смеяться, когда глядел мультики. Он падал на пол и хохотал, высоко задирая при этом ноги. Я больше смеялась, глядя на него, чем на экран телевизора. Особенно здорово отец хохотал, когда мы смотрели «Весёлые ребята». Помните то место, где поросенок улегся спать в тарелку, а потом в него воткнули вилку и он завизжал. Так вот в этом самом месте отец визжал громче поросёнка.