Она написала любовь (выжить. Написать. Влюбиться) - стр. 80
— Это все же не объясняет, зачем травить госпожу Агату. Зачем подставлять под удар операцию? И — какую операцию? И где военные еще применят яд?
Эрик фон Гиндельберг вздохнул. На вопросы следователя Майнца не было ни одного ответа. Да что там ответа? Ни одной приличной версии! Вот что за бред творится вокруг поместья Лингеров?
* * *
Стук в дверь. Госпожа фон Лингер, бросив извиняющийся взгляд на мужчин, встала и открыла дверь.
На пороге стоял солдат из госпиталя. Агата в сотый раз подумала о том, какая же у этого молодого человека улыбка — открытая и светлая. Люди, умеющие так улыбаться, плохими быть просто не могут, наверное.
— Госпожа фон Лингер! Ужин где прикажете накрыть?
Парень смотрел на нее с такой тревогой, словно и не о еде спрашивал.
— Все поправятся, Ульрих, — улыбнулась ему хозяйка дома, правильно прочитав долгий, испытывающий взгляд.
— Хорошо! Я нашим скажу, а то они дергаются. — Слова были произнесены с такой благодарностью, что сердце хозяйки дома сжалось.
Но молодой человек, вновь став серьезным, спросил:
— Так где? Где прикажете накрыть ужин? И на сколько персон?
— Думаю, на четверых можно накрыть у господина Эрика в спальне. Не совсем прилично, но сегодня обойдемся без этикета.
— А остальным?
Агата посмотрела на молодого человека умоляюще: «Я слабая, беззащитная женщина, и у меня был очень тяжелый день... Пожалуйста-а-а... Сходи и спроси!»
Ульрих же ответил ей взглядом не менее выразительным: «Я, конечно, мужчина. И вообще — храбрый солдат. Но я сбегу, если мне придется совершать такие подвиги!»
Хозяйка дома вспомнила, что родственники все-таки ее. А Ульрих ни в чем не виноват. Вздохнула. И под восхищенным взглядом несчастного пошла на другую половину дома.
Вилла дверь не открыла, от еды отказалась. Попросила подать ей в комнату стакан молока, свежую булочку. И отварной говядины. Ни в коем случае не соленой.
Агата вздохнула — она понятия не имела, что повар готовил на ужин, а также было ли в доме молоко.
— Посмотрю, что можно сделать, — сообщила хозяйка закрытой двери и постучала еще в одну.
Та мгновенно распахнулась, словно фрау Берта сидела в засаде и ждала этого с самого утра.
— Добрый вечер. Где вам накрыть ужин? — спросила у свекрови Агата, всей душой радуясь, что успела таки отскочить и дверь не расшибла ей голову.
— Что с Ульрихом? Где мой сын?
— Он задержан. И находится под арестом. В Орне.
— Где Конрад?
— Понятия не имею. Он что, тоже пропал?
— Вилла спрашивала о нем. Теперь, что касается Ульриха, Агата. Если тебе так уж хочется всех нас унизить, а ты всегда получала от этого удовольствие — хорошо. Пусть мальчик побудет там эту ночь. Может, хоть это его чему-то научит. А с утра поезжай, забери заявление.