Она написала любовь (выжить. Написать. Влюбиться) - стр. 46
— И вы устали... — безжизненно отозвалась Агата.
— А вы — нет? — еще больше рассердился он.
— И я. Тоже. Устала...
— К тому же нам надо поесть. Ночевать останемся в столице.
Агата кивнула.
Ему вдруг нестерпимо захотелось вытащить ее под ледяные капли дождя, встряхнуть, закричать: «Он не стоит твоих переживаний! Слышишь? Не стоит!»
Грон предупреждающе рыкнул. Кто-то кашлянул за его спиной:
— Мы закончили, господин!
Мальчишка, помощник лавочника, смущенно мял картуз. Эрик молча протянул ему несколько монеток.
— Не извольте беспокоиться! — поклонился мальчишка. — Мы все упаковали так, что ни один кувшин не разобьется!
Мальчишка и лавочник улыбались, кланялись, желали счастливого пути и крепкого здоровья. Еще бы! Они ж полугодовой запас этой кислятины разом продали. Ее, наверное, и не берет никто. Только те, кто очень-очень хочет поправить свое пошатнувшееся здоровье.
— Вы... чем-то расстроены? — спросила Агата.
— Ну что вы, нисколько. Возьмите вот это и приколите к воротнику. — Барон извлек из бокового кармана булавку с небольшим зеленоватым камнем.
— Что это?
— Личина. Слабенькая, но, чтобы зайти в гостиницу неузнанной и покинуть ее спокойно, вполне хватит.
— У меня...
— У вас нет денег, Агата. Я это знаю. Беру все расходы на себя и не желаю слышать ваших возражений. Это понятно?
— Да...
Агата замолчала. Довольно долго они ехали молча, и только когда мобиль выехал на центральную улицу, ведущую к Триумфальной площади, тихо проговорила:
— Как вы думаете, он так разговаривал со мной потому, что я — женщина?
Барон фон Гиндельберг не сразу понял, что она имеет в виду. Откуда же ему знать, как и почему с ней разговаривал муж? Потом, поворачивая налево, к гостинице, пропуская встречные мобили, сообразил:
— Вы... о хозяине издательства?
Сзади послышалось недовольное рычание. Эльза даже слышать не хотела ни об издателе, ни о его бестолковом литтл-херригане.
— Конечно. О ком же еще?
— Это он вас вогнал в такую тоску?
Агата смущенно кивнула.
— Поставьте себя на его место. У него есть деньги. И он намерен их приумножить. Люди для него — что мужчины, что женщины... Только инструменты. Те, кто пишет послушно про то, что хорошо продается — приносят неплохой доход. Значит, их нужно любить. Вежливое обращение с ними — с пользой проведенное время. Другие же... Сами понимаете — зачем тратить время и ораторское искусство на тех, кто не принесет денег?
— Но я не планирую устраивать бунт! — возразила Агата. — Я ведь пишу как раз остросюжетный роман. Я, в конце концов, люблю писать остросюжетные романы! И погони там есть, и расследования. Интрига. Шпионы. Любовная линия! И... откуда он может знать — найдет моя книга отклик у читателей или нет?! Господин фон Бикк ее даже не читал!