Она написала любовь (выжить. Написать. Влюбиться) - стр. 27
После прогулки Агата так устала, что заснула в кресле у камина. Проснулась уже вечером. Тишина. Промозглые сумерки за окном. Хозяин так и не появился.
Женщина походила по дому. Накрыла ужин на две персоны, прикрыв хлеб салфеткой. И вернулась в гостиную. Писать.
Страница. Другая. Текст шел легко, но она все равно прислушивалась, ожидая услышать решительные шаги хозяина дома.
Вернулись собаки. Эльза подбежала к ней. Агата провела по шерсти - ладонь стала мокрой.
- Дождь…
Грон притащил в зубах полотенце, требовательно и звонко гавкнул.
- А по-человечески нельзя было сказать, что вас надо вытереть, - проворчала она.
Потом долго хохотала, поняв, что именно произнесла. Обнималась с Эльзой, которая, уткнувшись мордой в ее колени, улыбалась, признавая – что да – смешно получилось.
Грон же снисходительно посматривал на веселящихся женщин. Перед сном Агата тщательно закрыла двери. Долго не могла заснуть, прислушиваясь, как бесприютно воет ветер… Эльза зашла к ней, вздохнула. Прыгнула на кровать, привалилась в ногах. Засопела.
- Эльза, - тихонько позвала Агата, - Эльза, ты слышишь? У меня будет книга. Только моя! Слышишь?
В шесть утра больная была уже на ногах. Дождь лил как из ведра. Распахнула дверь - выпустила низерцвейгов.
Снова ожидание в кресле у камина… Бывает задремлешь, а потом резко подскакиваешь от пугающего ощущения чьего-то пристального взгляда:
- Доброе утро! - как же она обрадовалась, увидев хозяина дома! Только был он какой-то посеревший. И – такое ощущение – еле стоял на ногах. – Вы так внезапно исчезли. Я беспокоилась.
- Я увлекся, - хрипло ответил барон. – Вы голодны? Надо покормить собак.
- Не беспокойтесь, - остановила его Агата, когда барон, с трудом переставляя ноги, пошел в сторону кухни. – Все сыты. Собак я выпустила гулять. Я теперь даже знаю, где их кормят. А для людей у вас такой запас – можно долго не готовить. Может, вам стоит отдохнуть?
Странно, но в его глазах мелькнуло удивление. Интересно, чего он ждал от нее? Что она закатит скандал потому, что ее не развлекали сутки? Эрик фон Гиндельберг чуть прикрыл глаза и покачнулся.
- Наверное, я пойду, - попытался он поклониться. Вспомнил о хороших манерах …
- Идите, - приказала Агата. - Я принесу вам еду наверх.
- Не хочу обременять вас, - упрямо проговорил он.
- Будем считать это ответной любезностью.
Агата собирала еду на поднос – и улыбалась. Интересный человек… Хоть сейчас книгу с него пиши… Что-то холодное, непобедимое. И … правильное.
Ей хотелось отблагодарить его за заботу. За то, что он ввязывается в расследование этой запутанной истории. За то, что в его доме она закончила книгу, которая не давалась им с мужем. И за то, что придумала новую историю – свою. Только свою.