Она и всё остальное. Роман о любви и не только - стр. 16
– И для меня тоже, – сказала Магда.
Она произнесла это твёрдо:
– Иногда я ощущаю этот акт своего появления. Может быть, действительно каждый из нас появляется не случайно.
Это был интересный разговор, приоткрылся её внутренний мир. Другой мир, божественный, с чудесами, верой.
Немецкие физики не обнаружили свою ошибку. Они неправильно определили коэффициент поглощения того-то и того-то.
Это что – случайность или Божий дар? Ужас охватывал Антона, когда он представлял другой поворот истории.
Магду это мало занимало. Для него Судьба была чем-то сакральным, он верил, что счастливая судьба России – не случайность.
– Твой Шпеер, извини, отпетая сволочь.
– Это не он, – сказала Магда. – Это был всеобщий дурман.
– Если всеобщий, то зря его посадили и зря его дружков повесили.
– Неужели мы навсегда прокляты?
– Нет, я хочу тебе рассказать кое-что из другой жизни другого немца.
В холле гостиницы он повёл её в бар. Сели за столик, он заказал им виски.
– Хочу рассказать про Фукса, я встречался с Клаусом Фуксом.
– Кто это? – спросила Магда.
Антон поразился, как причудлива мирская слава. Забыт человек, который спасал Россию, и не только её.
Ещё в ГДР после долгих хлопот Антону разрешили свидание с Фуксом. Это было давно, Антон тогда увлекался историей создания атомного оружия советскими физиками. Всё было наглухо засекречено. Ведущие физики ходили с охраной. Антон помогал устанавливать в ГДР трансформаторы. За это немцы позволили ему встретиться с Фуксом. О Фуксе в России слыхали только атомщики. Известно было, что выменяли его, заключённого, у англичан. Фукса поселили в Дрездене. В малом коттедже. Антона встретила крупная женщина, жена Фукса. Она хорошо говорила по-русски. Кажется, её звали Тереза. Сам Фукс оказался щуплым, хрупким, в больших очках, его лоб, высокий, как купол, возвышался над его смущённой физиономией.
Фукс предложил разговаривать не дома, лучше, мол, проехаться по окрестностям. Видимо, опасался прослушки. Они сели в машину, Фукс – за руль, Антон рядом.
Обыденность этого человека удивляла Антона. Ничего великого, никаких следов пережитого. Учитель, или ветеринар, или аптекарь.
Поехали к его знакомому сыровару, потом к виноделу. По дороге Фукс то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. Привычка его прежней жизни в Америке – не следует ли за ними хвост.
Он был сын известного немецкого теолога. Когда отца арестовало гестапо, Клаус перебрался в Англию, там окончил университет. Стал физиком-теоретиком. Профессия теоретика, она видна и в облике, и в речи. Работы Фукса привлекли внимание Роберта Оппенгеймера, руководителя Манхэттенского проекта в США. Он пригласил Фукса к себе в Лос-Аламос, самый секретный в то время город. Там несколько сот физиков, инженеров и техников, не щадя себя, создавали первую атомную бомбу. Шла война. Россия, Германия, США – три группы физиков-атомщиков соревновались в смертельной гонке.