Он, она, оно, они - стр. 4
Наконец все вокруг загоралось лиловым огнем, наполнялось удивительным ароматом, и Крис казалось, что она растворяется в сирени. Или наоборот, только из нее и состоит.
Белая почему-то её до глубины души не трогала. Хотя красиво, конечно. Но вот фиолетовая… Самые простые беспородные кусты в их неброском очаровании творили в майском сердце Крис настоящую бескровную революцию. Хотелось дышать. Обнимать незнакомых симпатичных людей. Есть мороженое на всех скамейках парка. Гонять голубей. Очень хотелось в путешествие. А больше всего хотелось любить.
Совершенно не стесняясь, она придирчиво осмотрела самую большую кисть, какую только смогла найти. Пятилистников углядела целых два. Тут же оторвала, запихнула в рот. И замерла. Желания не было. Обычно это случалось так просто: раз, и приходило в голову что-то важное, а порой и потаённое. Сегодня вдруг пустота. Но не пропадать же добру? Весело тряхнув головой, Крис быстро и азартно разжевала цветки, а глотая, подумала: "пусть будут на счастье!".
Вот так, перебегая от куста к кусту в поисках немыслимых чудес, она наконец добралась до редакции.
Новенький курил на пороге.
Внезапно для всех Макс прижился в их дурдоме. Его непоколебимое спокойствие вкупе с непрошибаемым профессионализмом пришлись очень кстати. Макс притаскивал материал ото всюду, куда бы его не посылали. Юрка на первых порах пытался мстить за, как ему казалось, нанесенное оскорбление. Никто, кстати, так и не узнал, по какому поводу они сцепились в тот памятный раз. Оба уходили от ответа, стоило только об этом заикнуться. Но если была на повестке дня какая-то особенная гадость, а ещё хуже занудная и скучная история, все заранее знали, кто туда поедет. Но Макс даже из утренника в детском саду мог сделать шедевр, интересный всему городу. И делал. Юрка бесился, остальные умилялись, новенький хранил спокойствие. И все по кругу.
Крис издалека помахала Максу рукой и всей собой нырнула в последнюю радость перед рабочим днём: огромный куст сирени раскидисто устроился у входа в редакцию. Он был таким большим, что начальство регулярно грозилось обрезать как минимум наполовину. А то, мол, даже вывески за ним не видно. Но эта сирень росла уже так давно, проводила подальше стольких потенциальных обидчиков, что любые угрозы превратились в пустое сотрясение воздуха. Крис кусту даже имя втихаря дала. В ее мире он гордо именовался Бонифаций.
Вот сейчас, хихикая про себя, она не просто нюхала цветы, а обнималась с шикарным Бонифацием. Ветви ласково укрыли ее со спины, так сразу и не скажешь, что кто-то стоит внутри.