Он (не) узнает... - стр. 34

Его глаза стали блестеть от злости, но в следующую секунду он словно глотает свой гнев и отводит взгляд в сторону завешенного окна.

— Извини, — выдыхаю, опуская голову немного ниже. — Просто… я не знаю, что и думать.

— Если бы ты рассказала, что у тебя произошло или до сих пор происходит, то стало бы куда проще. Но ты, — у него вырывается тихий мат, — не хочешь, — цедит сквозь зубы.

Так и есть. У меня кое-что произошло и происходит до сих пор.

А что если я скажу?..

Я уже вижу будущее перед своими глазами.

Жутко психанет, обругает и уже через минуту его здесь не будет. А я останусь здесь душевно умирать.

Нет, я не осмелюсь. Все должно закончиться иначе.

Но все же, несмотря ни на что, одна часть меня ликует от того, что я могу быть всерьез важна для него. Что, если он то же самое испытывает ко мне?

— Нечего рассказывать, — отрицательно качаю головой, бегая глазами по комнате. — Все слишком просто. Был у меня парень… У нас не сложилось. И я до сих пор не могу оправиться.

— Почему расстались? — немного кривя лицо, интересуется Ярослав.

— Непримиримые разногласия, — киваю несколько раз.

— Он тебя обидел?

— Все уже в прошлом…

— А, я понял, он до сих пор дает о себе знать.

— Нет…

Тогда и он, только резко, поднимается всем корпусом, берет меня пальцами за скулы, заставляя посмотреть на себя.

— Ты совсем завралась, — и это горькая правда. — Скажи правду, и мы все решим. Я разберусь.

16. Глава 16.

Ярослав

Упрямая. Думает, я ничего не узнаю. Узнаю. Еще как. Найду эту падлу и поговорю. А, может, и не только поговорю. Все выясню и поставлю точку за нее.

Прошлую ночь мы провели вместе, на ее чертовски неудобной кровати. Однако еще никогда прежде я не испытывал такой эйфории. На седьмом, или даже выше, небе был. Утром это не рассеялось. Даже наоборот. Кажется, она смирилась с тем, что я никуда не денусь. Ну или почти смирилась.

На работу едем вместе, по пути заезжая ко мне, чтобы я переоделся. После спешим в офис. Приезжаем даже немного раньше, чем нужно.

На выходе из лифта видим отца на нашем этаже. Полина пытается отпустить мою руку, но я ей не позволяю. Пускай видит. Он и так обо всем догадывается. Знает, что будет, если полезет.

Чего он только тут разгуливает, не пойму. Меня ждет?

— Я пойду к себе, — Полина все-таки вырывает свою руку из моей хватки и, сбегая, по дороге как положено приветствует моего отца.

Отец оглядывается, смотрит вслед Полине, и меня это бесит. Злость встает комом в горле, не дает мыслить трезво. Вот что ему надо от нее?

— Куда ты уставился? — холодным тоном окликаю отца.

— Что, ревнуешь? — смотрит на меня отец с эдакой хитрой улыбкой.