Он (не) твой - стр. 16
- Что все то, Саш?- рычит Ромка в трубку,- Он же неуправляемый у тебя, Саш? Совсем ох...л! Ему ж бл..ть восемь только!
- Вот! - тут же перебиваю мужа,- Вот! Потому что ты при нем ругаешься, вот он и знает все, ясно? За папой любимым повторяет!
- Я? Да когда? Меня дома то...Нет уж! Не надо! Он повторяет, потому что страх потерял! Потому что его пороть надо, а не " разговаривать"! Меня батя порол- нормальным вырос! Отцу до восемнадцати лет слово поперек не говорил! А этот! Все носишься с ним- хамлом! Это все ты, Сашка! Твое бабское воспитание!!!
- Так воспитывай сам! Тебя ж дома нет никогда! Только орать и можешь! Это по-твоему воспитание?- дрожащим голосом кричу в трубку. Обидно до слез. И за себя, и за сына.
- Это, Сашка, это! - шипит муж зло, и звук его голоса дрожью расползается вдоль позвоночника,- Вот и приеду, и займусь как раз...воспитанием.Все, давай!
Гудки. Бросаю на туалетный столик телефон, словно это ядовитая змея. Чёёёрт. Ну почему именно сегодня? Почему опять?
Воспитание Коли- наша самая больная мозоль. Сейчас, вспоминая, я прихожу к выводу, что именно с этого и начались наши проблемы, которые потихоньку нарастали снежным комом, прилипая друг к другу.
Рожала я Коленьку тяжело - шейка не раскрывалась. Совсем. Длинный безводный период, мучительные, но бесполезные схватки, литры окситоцина, постоянное КТГ, кровавое марево перед глазами, раздирающая боль, и через двенадцать часов экстренное кесарево. Апгар 7/8 и предупреждение от неонатолога, что ребенок может быть с неврологическими нарушениями. Было так страшно. Даже вспоминать те моменты не могу- сердце сжимается.
Но время шло и, казалось, что всё обошлось. Коленька развивался даже раньше положенных сроков. Пополз по-пластунски уже в четыре месяца, сел в шесть, пошел в десять. Заговорил в полтора. Был очень сообразительным и обаятельным ребенком...Вот только нервным. Постоянные истерики, невыносимые. По любому даже самому безобидному поводу. Дошло до того,что я боялась сама поворачивать ключ в двери или дать ему не ту ложку. Коля просто начинал орать. Сразу и остервенело. Я сходила с ума, плакала на пару с сыном от бессилия. Рома хмурился и, неодобрительно наблюдая за мной, тихо себе под нос цедил: "Отшлепай ты его что ли, Шуш! Сколько можно то...". "Он же еще ничего не понимает, ты чего? Нельзя!"- испуганно отвечала на это я. Ромка поджимал губы и хлопал дверью.
Он вот тоже не понимал. Муж был из тех, кто считает, что ремнем можно решить любые проблемы, а главным его аргументом в спорах со мной было:" Ну я же вырос, и этот вырастет". А я вот стала поклонником Петрановской и её теории привязанности. Мечтала любовью задушить Колины истерики. Только они всё не проходили...