Он - мой враг - стр. 5

– И как долго?

– Может, месяц, а может, год. Трудно сказать. Оба родились вечером. Принимал детей в отделение дежурный неонатолог. Завтра начнется обследование малышей, тогда и поставят им точный диагноз.  Все будет зависеть от его состояния и лечения, вот только откуда у наркоманки деньги?

Я подхожу вплотную к перегородке и напряженно прислушиваюсь, боясь пропустить хоть слово. Хорошо, что медсестра не закрыла плотно дверь, иначе сошел бы с ума от беспокойства.

Невольно рассматриваю малышей, о которых говорит медсестра. Издалека выглядят они абсолютно одинаково: оба мальчики, оба темноволосые с красными сморщенными лицами. Еще и приглушенный свет не дает рассмотреть черты лица.

Сердобольная медсестра отходит к медицинскому столику, а босс вдруг поворачивается и в упор смотрит через стекло на меня.

– Отвлеки ее, – одними губами приказывает он. – Я столбенею: вот оно! Сейчас что-то случится. Неужели сам рискнет? Чаки поблизости не видно. – Чего ждешь, Кирилл?

Я медленно поднимаю руку и стучу в стекло. «Успокойся, Тавади благоразумный человек. Он не станет разрушать все ради мелкой мести», – уговариваю себя, пока жду медсестру.

– Что-то хотели?

– Можно вас на минуту?

Женщина оглядывается на детей, потом смотрит на босса.

– Не волнуйтесь! Я ещё немного здесь побуду, присмотрю за малышами.

Медсестра выходит. Как только она поворачивается ко мне спиной, босс яростно показывает пальцем на конец коридора. «Вот ублюдок, хочет, чтобы я увел тетку подальше, а он остался в палате».

Довожу медсестру до поворота, она останавливается.

– Простите, я не могу далеко отходить, вдруг что-то случится.

«Ты, курица, деньги получила и об обязанностях забыла совсем», – хочется сказать мне, но говорю другое:

– С наличкой будьте осторожнее, тратьте разумно. Если купите сразу что-то крупное, могут возникнуть подозрения.

– Ну это и так понят…

– Тише! – прикладываю палец к губам и прислушиваюсь.

– Что?

– Мне кажется, или ребенок плачет?

– Я не слышу…

Но медсестра срывается с места, я несусь за ней.  И хотя тоже ничего не слышу, готов руками растерзать босса, и будь, что будет!

Тавади по-прежнему стоит у кроваток и смотрит на малыша Лизы. Пытаюсь удержать судорожный вздох. Наконец торжествует благоразумие!

– Быстро ты вернулся, – он выходит и криво усмехается углом рта, – даже запыхался. Забег с медсестрой устроили по коридору?

– Нет. Медсестре показалось, дети плачут.

– Тогда пошли, пора навестить Лизу.

Я вздрагиваю: наконец впервые за вечер я слышу что-то о ней. Мы выходим из отделения недоношенных.

– Как она?