Он мне приснился. Тени - стр. 15
Янка помотала головой.
– Да бабуля не про время, а про возраст.
– Ну, в общем, это одно и то же, – вздохнула бабушка, подперев рукой щёку.
– Короче, – подытожила Янка. – у бабули там какая-то Зина работает. Надо к ней идти.
– Да разве я это говорила? – удивилась бабушка. – Я только сказала, что знаю, где она живёт.
– И что она любит поесть, – перебила Янка. – Этого вполне достаточно для тесной дружбы. Я ей скажу, что я внучка её давней подруги.
Варвара Александровна возвела глаза к потолку.
– Какой подруги, я же её пару раз всего в очереди за молоком видела!
– А я считаю, этого вполне достаточно, – Янка подняла палец вверх. – Молоко сближает!
Кира поперхнулась чаем.
– Настолько, чтобы тебе эта тётя Зина поле отвоевала? – спросила она.
– Настолько, – настаивала Янка. – Она тебя, бабуля, сразу вспомнит. Твоё платье в зелёный горошек трудно забыть.
– Перестань, – отмахнулась Варвара Александровна. – Давайте лучше доедайте и в картишки сыграем. В подкидного дурачка.
– Только, чур, не в переводного, – буркнула Янка. – А то я вечно проигрываю.
Бабушка смахнула со стола крошки и достала колоду.
Кира любила играть с Варварой Александровной в карты. Не потому, конечно, что была любительницей азартных игр. Просто ей нравилось смотреть, как меняется выражение лица Янкиной бабушки: удивление сменяется радостью, задумчивость – сомнением. Варвара Александровна сжимала свои карты в руке и всегда раскладывала их по мастям. Поэтому каждый раз, после того как она брала следующие, девочки ждали, когда она разложит их в нужном порядке. Благодаря этому можно было предположить, пришёл бабушке козырь или нет: она всегда ставила их вперёд. Янка этим пользовалась. К тому же иногда она видела карты в отражении бабулиных очков.
Так они сидели и играли. На веранде горела лампа под абажуром. Оранжевый свет выхватывал из темноты стол с потёртой скатертью, слегка загорелые лица девочек, сосредоточенное лицо бабушки и старый будильник. Часы мерно тикали, за окном тихонько шелестели деревья, где-то вдалеке гудел поезд. От этих звуков становилось тепло и уютно. Так, как бывает только летними вечерами на даче.
Кире снился город. Они с Марком гуляли по набережной. Кира то и дело оборачивалась, боясь, что их увидят. Марк, кажется, не замечал её волнения.
Вдруг вдали заиграла музыка, и они прислушались. Это была птичья песня.
– Слышишь? Дрозд, – сказал Марк и протянул Кире ландыши.
Кира вдохнула аромат белых цветов. Ей стало спокойно и весело. Глупо, наверное, смотрелась она среди серьёзных, сосредоточенных людей. Шла и улыбалась, счастливая. Улыбалась и плакала, и вдыхала аромат ландышей. Просто шлёпала по лужам, смотрела в небо, кружилась и смеялась, и пела, пела, пела…