Омуты и отмели - стр. 31
– Лёшка-а! – вдруг страшно закричала Марина.
Обернувшись на ее крик, все увидели, как медленно-медленно стал клониться набок Алексей. Марина побежала к нему со всех ног. Алексей упал ей на руки, но улыбка еще жила на его мертвом лице…
Рванув рубашку, Марина опустила обе руки ему на грудь и ударила всей своей силой, запуская остановившееся сердце. Леший дернулся, как от удара током, и сердце пошло – нехотя, запинаясь, то торопясь, то замедляя ход. Марина села рядом, держа одну руку у него на груди, а другой прижимая к своему сердцу руку Алексея.
– Лёша! Лёша! Лёша! – кричала она сорванным, хриплым голосом. – Не уходи! Лёша, не уходи, Лёша, Лёша…
Потом подняла голову:
– Толя? Ты где? Толя!
– Я здесь. – Анатолий встал так, чтобы Марина его увидела. – Я вот он.
– Толя. – Марина глядела на него сухими, черными от горя глазами. – Толя, у Лёшки инфаркт. Я его держу, больше ничего не могу. Я не знаю, насколько меня хватит. Срочно нужна реанимация, срочно! Я не знаю, что делать, Толя, я не знаю, сами мы его не довезем, он не перенесет, да и куда везти. А дорога какая! Толя, ты все можешь, я знаю, сделай что-нибудь, Толя.
Он смотрел на Марину и понимал – когда у нее кончатся силы, она просто ляжет рядом со своим Лёшкой и умрет. И все. Вынув из кармана телефон, Анатолий побежал к реке – там сигнал был лучше.
– Дети! Муся, Ваня, говорите с отцом!
Первой поняла Муся – встала рядом на колени и так же, как мать, прижала руку Лешего к своему сердцу:
– Папа, папочка! Папа, прости меня! Папа, не умирай!
Ваня обнял сестру, уткнулся ей в плечо и тоже шептал потрескавшимися губами:
– Папа… папа…
«На одну секунду! – думала Марина. – На одну секунду я расслабилась, отпустила его, и вот!» Марина видела Лёшку, зависшего в пульсирующем светом пространстве – она держала его всей силой своей любви, и Муся держала, и Ваня, и Иллария Кирилловна, которая часто крестилась и шептала молитву, и Семеныч, тихо матерившийся со слезами на глазах, и Юля, и Митя, и Анатолий, и даже Аркаша.
– Марина, чем помочь? – спросила Юля.
– Под голову ему что-нибудь положите, невысокое. Воды дайте! Мне попить и лицо обтереть…
– Я принесу! – Митя помчался за водой.
– Мама, мамочка! Может, тебе лучше лечь рядом, а то ноги затекут!
– Муся, я усну тогда. Мне спать нельзя. Следи, чтобы я не заснула.
– Может, кофе? Там оставался! Я принесу. – И Аркаша ушел за термосом.
Кира поднималась от реки, где умывалась, и столкнулась с отцом, орущим что-то по телефону, он махнул ей рукой в направлении деревни, тут она наконец увидела людей, окружавших лежащего на земле Лешего, и побежала. Немного не добежав, она споткнулась, упала и проползла уже на коленях. Когда доползла, обняла Марину за плечи, и та вдруг почувствовала такую волну любви и сострадания, что сила ее удвоилась: теперь они справятся, продержатся!