Омут - стр. 28

Калитка была отворена, и я заглянул во двор. Гена склонился над какой-то здоровенной металлической штуковиной, установленной на большом верстаке. Он что-то сосредоточенно выковыривал из неё отвёрткой.

«Мотор! – догадался я. – Тот самый, который он чинил прошлым летом, и успел собрать за день до спасения Лёхи! Ну конечно!»

– Приветствую, уважаемый, – осторожно поздоровался я.

Гена мельком взглянул в мою сторону и, почесав затылок, возвратился к своему занятию, но вдруг замер и, медленно опуская руку, снова обернулся. Не отвечая на приветствие, насторожённо посмотрел на меня. У меня перехватило дыхание. Неужели узнал?

– Здрасти, здрасти… – Он скользнул взглядом по моей грязной одежде и тем же насторожённым тоном спросил. – Чё надо?

Я облегчённо выдохнул. Вроде не узнал…

– Поговорить бы нам, Гена.

Он едва заметно качнул головой, но продолжил стоять, пристально пялясь мне прямо в глаза. Было видно, что хочет задать вопрос, но боится, что будет неправильно понят… Да что там! Я даже догадывался, что это был за вопрос, поэтому, не дожидаясь, сам на него ответил:

– Да. Мы с тобой знакомы. Точнее, я с тобой знаком. И да, я оттуда. – Я кивнул в сторону балки.

– Да уж вижу, откуда, ёлы-палы… – Он отложил в сторону отвёртку, опёрся грязными ладонями о верстак и тяжело вздохнул: – Звать-то тебя как?

– Николаем. Сейчас восьмой год?

– Угу, июль, – пробубнил он в ответ и кивнул на душ, стоявший во дворе: – Иди отмойся. Полотенце и штаны тебе принесу…

– А позвонить от тебя можно?

Он вытер руки ветошью, порылся в глубоком кармане, извлёк старый затёртый мобильник и протянул мне.

– Только там ненадолго хватит: деньги кончились.

Гена удалился в дом. Большой радости от встречи со мной я не заметил. Да оно и понятно. Для него я чужой человек, которого он впервые видит. Да ещё и явно со своими проблемами. Но выбирать не приходилось, и я решил в очередной раз воспользоваться добросердечностью этого человека.

Дрожащей рукой набрал Машин номер. Ненадолго замешкавшись, нажал на «вызов». Пошли длинные гудки. Это были самые длинные телефонные гудки из всех, которые мне когда-либо приходилось слышать. Затем щелчок соединения:

– Алло?

У меня перехватило дыхание.

– Маша…

– Алло, кто это?

– Маш, это я!

– Кто – я?

– Маша… Машка!

В трубке раздался сигнал, предупреждающий об окончании средств на счёте, и, понимая, что связь скоро оборвётся, я затараторил:

– Я скоро буду, слышишь? Ты, главное, никуда не уходи! Ты дома? Жди меня дома! Машка! Слышишь?

Связь оборвалась. Я готов был кричать от счастья! Готов был прыгать и кричать! Но сдерживался, чтобы окончательно не вводить в ступор Гену.