Омикрон - стр. 34
Шевцов воспринимал эти картины с усталым равнодушием. Пока автопилот вел машину по тонкой указующей нити посадочного луча, у него было достаточно времени, чтобы подумать над сложившейся ситуацией и задать самому себе вопрос: что творится вокруг? Кто и с кем воюет и ради чего он оказался втянутым в этот конфликт помимо собственного желания?
– Клименс… – негромко произнес он.
– Да? – тут же отозвался голос, который Шевцов по-прежнему воспринимал как женский.
– Ты можешь объяснить мне суть происходящего?
– Нет.
– Почему?
– Я система. Боевая система твоей машины. Мне недоступны данные, которых ты требуешь.
– А что тебе доступно в таком случае?
– Сейчас или в общем? – уточнил голос.
– Сейчас.
– Я сканирую горизонт в радиусе трехсот километров, управляю действиями автопилотов и состою в контакте с твоим разумом.
– Ты читаешь мои мысли?
– Да. Это называется нейросенсорным контактом. Все, о чем ты думаешь, оцифровывается, переводится на язык машинных кодов и передается мне для обработки.
– Зачем?
– Это необходимо для боя. Находясь под управлением человека, я руководствуюсь мыслями, возникающими в разуме пилота. Ты можешь не осознавать их, но твой мозг реагирует на ситуацию с той же скоростью, что и мои процессоры.
– Мне кажется наоборот. Я ощущаю заторможенность реакций.
– Это субъективно. Чаще всего пилот принимает решение гораздо раньше, чем осознает его. Я лишь вылавливаю командные импульсы из общего потока данных и сообразуюсь с ними.
– Значит, ты не можешь мне ничего объяснить… Жаль.
– Могу, – внезапно ответила Клименс.
Семен вздрогнул:
– Ты же только что утверждала обратное.
– Я никогда не лгу и не противоречу логике. В твоем рассудке не один вопрос, их тысячи, и на некоторые я знаю ответ.
– Например?
– Ты рожден не для войны. Твое предназначение – жизнь.
– Откуда ты знаешь?
– Я делаю такой вывод на основе информации, которую содержит твой мозг. Ты должен был проснуться уже после войны. Все, кто сейчас участвует в битве, были зачаты и воспитывались для того, чтобы жизнь не оборвалась, чтобы уцелели знания, традиции, чистый генофонд.
– Значит, кто-то опасался, что люди полностью истребят друг друга?
– Да.
– Но почему, в таком случае, я оказался тут, в кабине истребителя?
– Не знаю. Могу лишь предположить: кто-то изменил программу, решив перепрофилировать вас, и это случилось около двух лет назад.
Новая информация, которая полностью подтверждала смутные, едва осознанные сомнения, подействовала на Семена угнетающим образом.
– Значит, для меня нет ни друзей, ни врагов? – спустя некоторое время сформулировал он собственный вывод. – Я убивал тех, кто не причинил мне никакого зла?