Омерта - стр. 22
– Ну, – дон пристально смотрел на Фиссолини. – Объясни, чем вызвано проявленное тобой неуважение.
Фиссолини гордо выпрямился.
– У меня и в мыслях не было проявить неуважение лично к вам, господин мой. Я не знал, что вы – человек влиятельный и у вас такие могущественные друзья. Этот дурак Бьянко мог бы заранее ввести меня в курс дела. Господин мой, я допустил ошибку и должен за это заплатить. – Он замолчал, а потом повернул голову к Бьянко и заорал на него: – Пусть твои люди перестанут забивать гвозди! Я от этого шума оглохну. Ты не сможешь запугать меня до смерти перед тем, как убьешь!
Фиссолини вновь посмотрел на дона.
– Накажите меня, но помилуйте моих людей.
Они выполняли мои приказы. У них семьи. Вы погубите целую деревню, если убьете их.
– Они же мужчины, которые должны отвечать за свои действия, – с нотками сарказма в голосе ответил дон. – Я оскорблю их, если они не разделят твою судьбу.
Вот тут Асторре своим детским умом осознал, что речь идет о жизни и смерти.
– Дядя, отпусти его, – прошептал он.
Дон не подал вида, что услышал его.
– Продолжай, – бросил он Фиссолини.
– Я не собираюсь вымаливать у вас свою жизнь. Но эти десять человек – мои ближайшие родственники, моя семья. Если вы убьете их, погибнут их жены и дети. Трое из них – мои зятья. Они полностью мне доверяли. Выполняли любой мой приказ. Если вы позволите им уйти, перед смертью я заставлю их принести вам клятву верности. И они мне повинуются. Иметь десять верных друзей не так уж и плохо. Мне сказали, что вы великий человек, но люди действительно становятся великими, когда способны проявить милосердие. Разумеется, это не должно войти в привычку, но один раз никому не повредит, – и он улыбнулся Асторре.
Дон Раймонде Априле не в первый раз оказывался в подобной ситуации, так что о решении своем он знал заранее. Он не верил в чувство благодарности, наоборот, пребывал в твердом убеждении, что научить человека чему-либо может только смерть. А потому бесстрастно посмотрел на Фиссолини и покачал головой. Бьянко шагнул к бандиту.
Но тут Асторре дернул дона за рукав, поймал его взгляд. Он все понял. И решил защитить Фиссолини.
– Он не собирался причинить нам вред. Он лишь хотел получить наши деньги.
Дон улыбнулся.
– Разве этого мало?
– Но у него были на то причины. Ему нужны деньги, чтобы кормить семью. И мне он нравится. Пожалуйста, дядя.
Дон вновь улыбнулся.
– Браво, – изрек он и надолго замолчал, не замечая Асторре, дергающего его за рукав. Впервые за много лет у дона возникло желание проявить милосердие.
Люди Бьянко курили маленькие сигары, очень крепкие, и легкий утренний ветерок уносил дым. Один из них подошел к дону, предложил сигару. Асторре понял, что это не просто вежливость, а знак уважения. Дон взял сигару, мужчина чиркнул спичкой, сложил ладони корабликом, чтобы дон мог раскурить сигару. Дон выпустил струю дыма и лишь потом заговорил.