Омерта - стр. 25
Призрак наклоняется чертовски близко ко мне, и все внутри меня сжимается от страха. Кажется, что мой пульс и дыхание зависят сейчас только от одного показателя в мире – миллиметров, разделяющих наши лица. Свет от фонарей сада и яркой полной луны бросает блики на его кроваво-красную маску, в прорезях которой я могу разглядеть его глаза.
Непроглядная тьма. Черный омут, не имеющий дна. Цвета вороного крыла, цвета обсидиана. Пугающие, сводящие с ума… Я проваливаюсь в магнетическую бездну его взгляда, ощущая, как волоски на теле встают дыбом, а затылок покрывается инеем.
Невероятные ощущения. Он приближается еще на несколько сантиметров. Чувствую себя жертвой дементора[4], который собирается даровать мне «поцелуй смерти» и испить мою душу до дна, вдоволь полакомившись моими страхами.
И вот, он еще ближе, словно… словно мы очень близки, мать его. Я утрачиваю способность дышать, забываю набирать воздух в легкие и теряю дар речи окончательно. К такой ситуации меня жизнь не готовила. Я не была в таком тесном контакте с мужчиной, никогда…
Держа вес своего тела на одной руке, второй… мужчина вдруг с нежностью прикасается к моей щеке. В глазах вспыхивает дюжина бесов, я начинаю видеть в черных стекляшках свое отражение и вздрагиваю всем телом. Проводит по моей скуле, не скрытой маской, костяшками грубых пальцев. Едва касаясь, мягко изучает, пока его взгляд медленно ласкает мое лицо, заставляя ощутить, как к щекам приливает кровь и пульсирует в них. На мгновение кажется, что я в самом прямом смысле этого слова пылаю.
Время замирает, и я даже не дышу, пока мужчина ко мне прикасается.
– Bella… Uccellino[5]. – А у него чертовски приятный баритон, я бы с таким непременно спела дуэтом. Если бы не считала мужчину маньяком, которому явно от меня что-то нужно, раз он целый вечер то на меня пялится, то меня преследует, то меня спасает! То не спешит убирать от моего тела подальше груду своих напряженных мышц.
Черт. А если он правда маньяк? Вечеринка в масках – идеальное место, чтобы сначала найти себе жертву, а потом истязать ее где-нибудь в темном саду, вдали от увлеченных беседами гостей…
Открываю рот, намереваясь заорать, но, будто предугадывая мое действие, мужчина глушит мой крик ладонью.
– Тихо, птичка. Я не причиню тебе вреда. Только не кричи, – спокойно, даже как-то безэмоционально выдыхает мой Призрак. Часть меня хочет ему верить и до одури жаждет его узнать, а вот другая… сомневается, мучается, боится в конце концов. И совершенно не понимает, что происходит.
Почему в сказках все так красиво? Золушка отправляется на бал, убегает, теряет туфельку или телефон. Не поймите меня неправильно, но этот мужчина ведет себя так, словно жаждет, чтобы на этом балу я потеряла девственность.