Омерта. Книга 2 - стр. 4

Амелия

Неделю назад

Я чувствую себя безвольным зверьком на коротком поводке, которого постоянно тянут из стороны в сторону. И с маниакальным наслаждением наблюдают за тем, как подопытная мышка беспомощно перебирает лапками, не в силах избавиться от тугого ошейника, наброшенного жестокими наблюдателями эксперимента.

Я устала быть этим беззащитным созданием, устала!

И с этой секунды, я официально заявляю, что сделаю все, чтобы стать сильной, независимой и свободной.

Я начинаю путь к лучшей версии себя, ступаю на тропу своего истинного пути, и больше мне чужие слова – не указ.

Настало твое время, Мия. Как долго ты еще будешь позволять всем манипулировать тобой?

Ощущение постоянного морального давления заводит меня в тупик. Как жаль, что зачастую нужно довести себя до точки невозврата, до крайности, упасть на дно, пробить его…чтобы осознать, что больше терпеть это все нельзя, и стоит по-другому начать реагировать на повторяющиеся ситуации в жизни.

Мне будет очень непросто выйти из позиции жертвы обстоятельств, но я это сделаю.

Шесть долгих лет я была заложницей фобий, страхов, овладевших мной, после смерти родителей. Я будто потеряла свой голос, свою уверенность, свою опору в жизни, и причалила к берегу, который меня временно принял, но никогда не был моим.

Я не смела перечить правилам дяди, не проявляла настоящий характер и не давала себе вольного слова в его присутствии, прекрасно понимая, что на все у него будет один ответ: «Нет, Амелия, мы ничего менять не будем, и в нормальный колледж ты не пойдешь, потому что, моя дорогая, это может быть слишком опасно для тебя. А больше всего на свете, я боюсь потерять тебя, моя девочка. Ты же мне как родная дочь».

Примерно так обычно отвечал Доменик Ди Карло в те моменты, когда я в голос, заявляла о том, что хотела бы жить обычной жизнью. Мне было страшно выбираться из зоны комфорта, а редкий выезд на уроки вокала мог доводить до панических атак, потому что я не сразу и не всегда принимала присутствие посторонних людей в своем пространстве.

Психолог говорила мне, что это связано с тем, что я слишком рано столкнулась с обрыванием совсем молодых жизней, прочувствовала горечь от самой страшной потери близких, что навсегда поселил в моей душе страх смерти. Мы работали с этим страхом, но порой он был настолько силен, что психолог сделала вывод о том, что я буду соглашаться с текущим положением вещей и жизнью под надзором дяди, до тех пор, пока не избавлюсь от страха говорить, проявлять себя настоящую миру, и не буду готова к нестандартным ситуациям.