Размер шрифта
-
+
Олимпийские страсти. Тайны лабиринта - стр. 43
И до других ему так мало дела,
Как до моей сестры теперь тебе.
– А ты умна. – Дочь Зевса не глупышка
– И что теперь? – Теперь любой жених…
И ничего не видит и не слышит,
Микенский властелин главой поник.
– Тебя отдам я только Менелаю,
– Какой обман, а брата нам не жаль?
И обреченно так она вздыхает:
– Согласна, будет так, мой грозный царь.
Печали этой не было исхода,
И гнева Афродита не скрывала,
– А где ж любовь? Чему они в угоду
Так женятся? – Богиня лютовала.
4.
Там все Медея спутала до срока,
Весь этот мир испортила она.
Но нет, взлетая дивно и высоко,
Богиня мстит за иллюзорность сна.
Пускай Медея тешится с другими.
А ей Язона ведьме не простить.
Елена спит, спокойная отныне,
Но Менелай встревоженный не спит.
Встречает Спарта дерзко и сурово,
Не видит в этом мальчике царя,
У Афродиты месть ему готова,
Елену выбрал он сегодня зря.
За нелюбовь и царь Микен ответит,
Такого Афродите не забыть,
И пусть пока их Гелиос осветит,
Потом он не захочет им светить.
5.
И где-то в Трое царь устало стонет,
Его Кассандра вспомнила грехи.
Проклятие, нависшее над Троей,
Куда-то в пустоту ночей летит.
Горячий факел был рожден когда-то
И выброшен из царского дворца.
Но не забыли горестной утраты,
О ней твердит испуганный там царь.
– Сын не погиб, однажды он вернется,
Ему еще придется объяснить.
И вдруг Гермес отчаянно смеется,
О, что за вести хочет сообщить?
Ему устало вторит Афродита,
Что тот царевич юный так хорош,
Что оживет история забытая,
– Ему любовь ты щедро отдаешь.
6.
– Я все отдам, что дерзко утаили,
Бессильные, беспечные цари.
Приам считал, что беды победили,
Но вижу снова, Троя так горит.
И пусть ему достанется Елена.
– Какая? – Менелаева жена.
– В нее влюблен суровый Агамемнон
– Но о Тезее думает она.
– Ты думаешь, Парис с ней тоже сладит?
– Конечно, нет, куда ему до них.
– Тогда зачем? – Милее и отрадней,
Сражаться за любовь, ее жених
Елену выбирал? Он терпит брата
Суровую и дерзкую любовь
К своей жене, вот и пускай расплатой
Война им снова будоражит кровь.
7.
А в небесах, где Зевс шутя пирует,
И где богини гордые грустны,
Опять Эрида с яблоком колдует.
«Прекраснейшей», и сказочные сны
Охватят души Геры и Афины,
Но Афродите лишь Эрида мстит.
И вот уже надменные богини
То яблоко не могут поделить.
Зевс в ярости – судить ему придется,
Но знает он, что всюду проиграл,
Ярится Гера, а Афро смеется,
Афина лучезарная грустна.
– Что делать мне? – Гермеса тихо спросит.
А тот молчит, притворщик молодой,
Куда теперь Эрида их забросит,
К какой толкает схватке роковой?
8..
И жил Парис беспечно и крылато,
Сын пастуха? Нет, был он царский сын.
О, если б Зевс не думал о расплате,
Страница 43