Размер шрифта
-
+
Олимпийские страсти. Тайны лабиринта - стр. 19
Легко лабиринты пройти,
Когда он пойдет в рукопашный
За тем, чтобы снова светить.
Понять его смогут едва ли,
Все страсти и беды изжив,
Все только ночами сияли
А он им светил и светил.
Его, как святыню хранили
И помнили духи во тьме,
И призрачный мир изменили,
Живущие где-то во сне.
12
Мир странно устроен, не ясно,
За кем и за чем в этот час,
Спускается Зевс наш прекрасный,
И снова преследует нас.
И хочет он зреть Люцифера,
И хочет он бога понять.
И слова ночная химера,
Тревожит опять и опять.
А звезды яснее и ближе,
Их призрачен яростный свет,
Когда опускается ниже,
К сомнениям бед и побед
13.
– Ну, здравствуй, бунтарь, отчего же
Ты даже не выйдешь ко мне.
– Нет, Зевс мой, идти мне негоже,
Останется мир мой во тьме.
И так они там говорили,
И тот, кто Олимп захватил,
Склонился пред вечною силой,
Того, кто во мраке светил.
И пусть он не знает пощады,
И радость ему ни к чему,
Звезда та всегда освещает
Аид и кромешную тьму
Прометей и Атлант
Ты с Зевсом смирился, о, братец мой милый,
Зачем тебе это, никак не пойму,
И странные тени в туман уносились,
И горы все снились во мраке ему.
Печальные люди, и крупные птицы,
Мелькали, порою касаясь крылом.
Туманные знаки, и все же не спится,
О чем, Прометей, ты мечтаешь о чем.
Атлант говорит, что настала эпоха
Иная и надо бы им удержаться,
И только в горах как всегда суматоха,
Там камни с вершины летят, и резвятся
Какие-то звери, сияют просторы,
И он не сумеет уйти, почему?
Но близкие звезды и дальние горы.
Приснятся в тумане, во мраке ему
2.
Огонь для людей он с Олимпа уносит,
Чтоб их благодарность во тьме заслужить.
И только печальная звездная осень,
Как рыжая птица, над миром кружит.
Зевс громы бросает во след и смеется,
И хитрые дни для него сочтены,
И лишь Прометей в этот мир не вернётся,
Исчезнет он где-то в разгаре весны.
И будут потом говорить они чаще
О брате Атланта, пропавшем в горах.
И странные звезды в тумане теснятся,
И люди забыли в отчаянье страх.
Но Зевсу перечить не смеют и снова,
Огонь сохраняя, героя забудут,
И только последнее веское слово,
И только какие-то лица повсюду
3.
Орел прилетает сюда на рассвете,
Чтоб снова напомнить о бунте ему,
И только порывистый яростный ветер
И грозную птицу бросает во тьму.
И снова пьянея от пищи кровавой,
Он будет расправу чинить как всегда.
А что остается? Эриде лукавой
Ответит он снова – Беда есть беда.
Но как на Олимп он захочет вернуться,
И где-то остаться и снова царить.
И громкие песни над миром прольются,
И будут другие страдать и любить.
А Зевс не прощает, простит он едва ли
И сходятся тучи, и горы мертвы,
Они Прометея потом забывали,
Другие титаны ему не верны.
Страница 19