Олигарх с Большой Медведицы - стр. 24
Ни при чем гараж. Он занимается ее проблемами только из-за нее самой. Ну, вдруг он внезапно понял, что без нее и ее проблем его жизнь пуста и никчемна, как в романе.
Том самом, который в стихах. В прозе тоже можно.
Так бывает. Или не бывает? Или бывает, но как-то не так? А если и бывает, то все же не с ней и не с такими, как этот?!
– Зачем он тебе сдался?! – еще утром напористо бубнила в трубке Дунька. – Какой-то мужик с соседнего участка! Ты что? С ума сошла?! Это не наш размерчик, Лиза. Наш размерчик – это генеральный директор какого-нибудь банка, ты сама прекрасно знаешь. Куда тебя понесло?!
Но ни один директор какого бы то ни было банка никогда не интересовал Лизу, как этот мужик, – до зуда в затылке, до холода в пальцах, до жгучего подросткового любопытства, которое заставляло ее следить за его домом из-за закрытой шторы! И она сама – сама! – пристала к нему вчера с поцелуями на пороге гаража.
Господи, какая стыдоба! Как неприлично и глупо все!..
– Я пойду.
– Спокойной ночи, – сказал он вежливо. Он вообще был очень вежлив.
– И не надо мне ничего чистить.
– Хорошо. Лопату здесь оставить или отнести в гараж?
– Как хочешь.
Он вытащил лопату из сугроба и перехватил ее поудобнее.
– Спокойной ночи, – повторил он.
Лиза кивнула. Вежливые слова никак не выговаривались.
Он прошел мимо нее в сторону гаража и канул в темноту, и скрип снега под тяжелыми солдатскими ботинками затих в отдалении.
Вот и все. И хватит, хватит!..
Она переедет к родителям, хотя бы на недельку. К родителям или к Дуньке. Наверное, лучше к Дуньке. А может, наоборот, лучше к родителям, чтобы не мешать сестре и ее козлу-супругу. Еще она помирится с Игорем, просто так, чтобы не оставаться с ним в ссоре, и попутно подыщет себе генерального директора какого-нибудь банка. Директор будет добрый, веселый, богатый, щедрый… Еще какой? Ах да. Умный и внимательный. Он станет называть ее «девочка моя», дарить ей сложные дорогие букеты с маленькой фарфоровой феей внутри, демонстрировать в постели чудеса ловкости и выносливости, а весной отвезет ее на Мальдивы. Вот именно так все и будет.
Лиза шмыгнула носом и вытерла слезы рукавом куртки. Рукав был гладкий и скользкий, слезы вытирались плохо, и пришлось крепко пройтись по щекам ладонями. Ладони были горячими, а щеки холодными.
Всхлипывая от жалости к себе и от того, что жизнь так несправедлива, и еще от того, что Дунька, скорее всего, права, как всегда, она потащилась к крыльцу и уже почти обошла дом, когда что-то заставило ее насторожиться. Она замерла, прислушиваясь. Падал снег, и вокруг было глухо, как внутри сугроба. Желтый веселый свет переливался по снежным горам, и сосны стояли, не шелохнувшись.