Олигарх - стр. 15
Водитель, маленький дедушка в клетчатой, а ля Бельмондо, кепке, и очках такой толщины, что через них можно было в подробностях рассматривать поверхность Марса, негромко ответил, – маленький не видно, а большой не стыдно.
Я негромко хмыкнул, и спросил, – а ты не любопытный, да, дедушка? Ни о чём меня не спрашиваешь?
– Чужую кобылу режь, а мою овцу не тронь.
– Чего это за манера такая, пословицами разговаривать?
– Кто в слове скор, тот в деле редко спор.
Удовлетворённый содержательными ответами водителя, я замолчал, и сосредоточился на своих мыслях. Меня мучали несколько вопросов. Что вообще происходит? Стрельба, смерть шлюхи, оружие, наркотики – что всё это означает? Кто стоит за всем этим? Как говорили латиняне, – ищи того, кому преступление выгодно! Кому оно выгодно? Да кому угодно! И куда мне теперь деваться? Судя по тому, как действовали нападавшие, они знают обо мне всё. Распорядок дня, привычки… Кстати! Почему они меня не убили? Сделать это было легко, я был один, без охраны… Можно было дождаться, пока я засну… или на парковке… я не ожидал ничего подобного, и был отличной мишенью… Не убили, потому что не собирались убивать! Значит, у них какая – то другая цель. Какая?
Мысли с трудом ворочались в мозгу. Голова была налита какой – то тяжёлой мутью, во рту пересохло, и вдобавок ко всему, меня стало потряхивать. Видимо, адреналин прекратил своё действие, на смену возбуждению пришло торможение.
– Деда, мне бы переодеться во что – нибудь… был у любовницы, а в разгар процесса неожиданно вернулся муж, ну и… сам понимаешь…
– За много дел не берись, а в одном отличись! – дед опустил стекло и смачно высморкался, на кончике торчащих из его носа волос одиноко повисла мутная зелёная капля.
– Так что? Поможешь мне? Есть у тебя телогрейка какая – нибудь?
– Держись за землю – матушку, она одна не выдаст!
– Кхгм. Я не понял, это значит «да», или «нет»?
Дед неожиданно крутанул руль вправо, и подрезал здоровенный, чёрный «Гелендваген». Водитель «Гелендвагена» заполошно засигналил, замигал фарами, и стал теснить нас к обочине. Я схватился рукой за то место, где в настоящем автомобиле находится торпеда, и закричал, – ты что творишь, старый? Жизнь не мила?
Дед засмеялся ехидным, мелким смехом, словно разбрасывая мелочь из кармана, и ещё раз крутанул руль, на этот раз влево, заставив преследователя резко затормозить, – смелому квас хлебать, а трусу болт сосать!
Я испуганно посмотрел на водителя, мне показалось, что жёсткие пучки волос у него в носу, и в ушах, встали дыбом, а из ноздрей идёт зеленоватый дым. Спрятанные за толстыми мутными стёклами, глазки победно сверкали, будто бы подсвеченные изнутри каким – то дьявольским огнём. Меня пронзила отчаянная догадка – старик безумен, и ищет смерти! Я сел в машину к самоубийце! Дед спокойно свернул на обочину, и заглушил двигатель. Я испытывал жгучее желание стать меньше ростом, согнуться, спрятаться, упасть на пол. Я не хочу умирать так глупо! Я вообще не хочу умирать! Сейчас из задней машины вылезут быки – громилы, увидят, что дед невменяемый, обнаружат меня, и…