Ольф. Книга первая - стр. 8
Сусанна сказала «папе»?! Непоправимость и ужас случившегося отошли на второй план. Сквозь мириады мельтешивших «Как же так?!..» и «Я же только…» пробилась реальность. Страшная картинка у меня перед глазами сменилась еще более страшной: место Вадика теперь занимал я. Только дырка в теле была не одна. Господин Задольский, возможно, не садист, но привык решать проблемы комплексно, а про его возможности знал весь город.
– Не надо папе! – тихо попросил я.
Девушка на миг остановилась, на меня с брезгливым равнодушием поглядели красноносые дыни и одновременно покачали головами.
– Надо. В первую очередь. Но у тебя… – Задумчивый взгляд подружки поднялся на часы, и губки уточкой превратились в настоящий клюв. – Пять минут. Через пять минут я звоню.
– Ты же понимаешь, это была самооборона!
Сусанна молча смотрела мне в глаза. Ни боли, ни страха, ни сожаления. Ни-че-го.
– Сусанна! – взмолился я. – Твой папа если не прибьет меня, как муху, то засадит до конца жизни!
– У тебя четыре минуты. – Она отвернулась.
Никогда не думал, что женский зад может быть столь холодно-презрительным. Дескать, вот тебе на память, чтоб за решеткой вспоминал.
Ясно. Куда ж яснее. Меня понесло в ее спальню, где остались вещи.
«За решеткой», повторюсь, – это лучший вариант из всего, что можно представить, другие вообще вспоминать не позволят.
Я лихорадочно оделся.
Убийца. Хотел пошутить – и дошутился. Отнял жизнь. Теперь с этим жить.
Или не жить – если господин Задольский подсуетится.
Когда я выходил, подружка шарила по карманам убитого.
– Знаешь, Ольжик, – ввернула она привычную прелюдию, за которой обычно следовала очередная бабская ересь.
– Не знаю, – стандартно откликнулся я, унылый и потерянный.
Вид склонившейся в другую сторону недавней баловницы никаких эмоций не вызвал. Только желание пнуть. Уж больно ворота шикарны, одиннадцатиметровый так и напрашивается. Да и ремень пришелся бы впору, видно, что в свое время им пренебрегли.
– Вряд ли еще увидимся, поэтому скажу. – Сусанна выпрямилась, вновь превратившись в обвешанную глобусами указку. – Можешь принять за комплимент. У меня было немало мужчин, но стоило только с двумя, с первым и последним. Если б могла выбирать, то с прочей шушерой просто не связывалась бы. Ты – настоящий мужик.
Не зная, что сказать, я буркнул «Спасибо». Комплимент, говорят, всегда приятен. Особенно в ситуации, когда он не комплимент, а идущая из глубины души правда. Но сейчас было не этого. Сейчас я думал о будущем, а не о прошлом, и ничего из надуманного не радовало.
Сусанна улыбнулась своим мыслям: