Октябрь: Однажды в октябре. Время собирать камни. Вся власть Советам! - стр. 88
Мало-помалу наша работа над номером подходила к концу. Готовые и вычитанные полосы ложились на стол Сталину. Печатники готовили печатные формы для ротационного станка. Наготове была бригада фальцовщиц, которые должны были брошюровать отпечатанные полосы.
Наконец все было готово к выпуску номера. Мы со Сталиным зашли в его закуток, чтобы перевести дух, выпить чаю и побеседовать.
– Александр Васильевич, – спросил он меня, – как там наши посланцы, благополучно ли добрались до места назначения?
– Все в порядке, – ответил я, – тут мне по рации сообщили, что Дзержинский и Бонч-Бруевич уже на флагманском корабле адмирала Ларионова. От адмирала Бахирева к ним присоединился контр-адмирал Пилкин, и сейчас там идет совещание. Думаю, что наш адмирал найдет общий язык с Феликсом Эдмундовичем и Михаилом Дмитриевичем. А я сегодня имел беседу с Николаем Михайловичем Потаповым. Он полностью поддерживает большевиков и вас, Иосиф Виссарионович, в частности.
– Да, Александр Васильевич, – задумчиво сказал Сталин, – генерал Потапов честный человек, который хорошо понимает, что дальнейшее правление Керенского и его компании – это смертный приговор для России. Неплохо будет, если и остальные генералы и офицеры русской армии это поймут. Ваша помощь в разгроме германского флота спасла не только Красный Петроград от опасности захвата. Когда люди, болеющие за судьбу страны и народа, узнают, что именно произошло в Моонзунде, и что благодаря вашей победе появилась возможность закончить эту проклятую войну без аннексий и контрибуций, то власть перейдет Советам без кровопролития и вооруженной борьбы.
– Да, товарищ Сталин, так оно и было в нашей истории, – сказал я, – очень многие люди, которые поначалу не приняли Советскую власть, позднее стали служить ей не за страх, а за совесть. Среди них были и некоторые министры Временного правительства. В частности, Александр Васильевич Ливеровский, министр путей сообщения. Позднее он преподавал в питерском Институте инженеров путей сообщения, а во время войны участвовал в строительстве ледовой дороги через Ладогу, которую потом назвали Дорогой жизни. Был награжден тремя советскими орденами. Чтобы уменьшить количество честных людей, которые не приняли революцию, нужно будет признать неактуальным тезис Энгельса о полном сломе старой государственной машины. Может, тогда еще и Гражданской войны сумеем избежать.
– У нас многие будут против, – задумчиво ответил Сталин. – Им лишь бы разломать все «до основания». А вот над тем, как будут строить «наш, новый мир», они не задумываются… Кстати, об этом Ливеровском. Интересный человек, надо с ним будет поговорить, – потом он осторожно спросил меня: – Александр Васильевич, простите, нам так и не удалось поговорить с вами спокойно, без помех. Вы не расскажете мне о том, что произошло с Россией в ХХ веке? Ведь я ничего не знаю ни о войне, которая была, как я понял, с германцами, ни об этой Дороге жизни, которую строили через Ладогу. Вот только закончим с этим номером…