Октябрь: Однажды в октябре. Время собирать камни. Вся власть Советам! - стр. 25
А вот и цель нашего путешествия!
В конце улицы стоял массивный пятиэтажный дом, построенный в стиле модерн. Именно в нем и располагалось Товарищество печатного и издательского дела «Труд». В этой типографии сегодня печатался очередной номер большевистской газеты «Рабочий путь».
Мы остановились и стали совещаться. В типографию я решил отправиться вместе с Бесоевым. Ирину пока брать с собой не стали. Женщина, тем более красивая, – это отвлекающий фактор. А беседа со Сталиным предстояла серьезная.
Найдя нужную вывеску, мы с моим спутником вошли в темный, пахнущий сыростью и кошками подъезд, где впотьмах столкнулись с невысоким плотным мужчиной, выходившим из дверей типографии. Он ударился коленом о мой сундучок и сквозь зубы выругался:
– Шени деда…
Я понял, что это не кто иной, как товарищ Сталин собственной персоной.
– Гамэ мшвидобиса, генацвале (Добрый вечер, дружище), – поприветствовал я его по-грузински. Изумленный Сталин машинально ответил мне:
– Гагимарджос, – после чего, справившись с удивлением, спросил уже по-русски: – Товарищ, а мы разве с вами где-нибудь уже встречались? Я не могу в темноте разглядеть ваше лицо.
– Товарищ Сталин, мы к вам пришли по важному делу, – сказал я. – Информация, которую мы вам хотим сообщить, еще не известна никому в Петрограде. Вы можете опередить всех, опубликовав ее на первой полосе вашей газеты. Завтра, точнее уже сегодня, «Рабочий путь» будут рвать из рук мальчишек-газетчиков.
Заинтригованный Сталин задумался. После недолгих размышлений в нем сработал инстинкт журналиста, и он пригласил нас в типографию, где для редактора большевистской газеты был сделан небольшой закуток, отгороженный фанерной перегородкой от цеха, в котором были установлены печатные машины и линотипы. На небольшом столе виднелся чайник и несколько стаканов в подстаканниках. Тут же присутствовал заправленный серым одеялом топчан. Я подумал, что порой Сталину приходится есть и ночевать прямо на рабочем месте.
В помещении пахло знакомым мне ароматом типографской краски, рабочий пронес мимо набранную полосу и положил ее на верстак.
При свете десятилинейной керосиновой лампы мы более тщательно рассмотрели друг друга. Сталин сейчас не был тем монументальным вождем Страны Советов, которого мы привыкли видеть в фильмах о войне или послевоенном времени. Ему было всего сорок лет, и похож он был на обычного кавказца. Одет Сталин был просто – в солдатскую гимнастерку, брюки, заправленные в солдатские сапоги, и поношенную серую куртку. Сталин разглядывал нас с не меньшим любопытством.