Октябрь: Однажды в октябре. Время собирать камни. Вся власть Советам! - стр. 144
А ближе к полуночи завалились снова эти – французский посол Жозеф Нуланс и британский – Джордж Бьюкенен. Они немедленно стали меня уговаривать не уходить в отставку, а вступить в схватку с «большевистской заразой» и дать отпор «зарвавшимся люмпенам от революции». Легко рассуждать этим господам. Ведь они здесь чужие и пользуются дипломатической неприкосновенностью.
Простите, господа хорошие, а с какими силами я должен дать отпор большевикам?! Командующий Петроградским военным округом полковник Георгий Петрович Полковников доложил мне сегодня днем, что по его сведениям, на защиту Временного правительства в случае конфликта с большевистской Красной гвардией не выступит ни один из полков, дислоцированных в Петрограде и его окрестностях. Даже казаки, и те заявили, что в возможном вооруженном столкновении они будут сохранять нейтралитет. Лишь несколько военных училищ пока более-менее надежны. Воевать с таким соотношением сил с большевиками – это просто самоубийство. А ведь мы еще не учитывали моряков из Кронштадта и Гельсингфорса. Эти канальи ненавидят меня еще с июля месяца, когда я попытался привести в чувство матросскую вольницу. Если они окажутся в Петрограде – и это при том, что до Кронштадта рукой подать, – то даже все гарантии Сталина не спасут нас от расправы.
Я вздрогнул… Уж лучше десантный корпус большевиков, где, по слухам, дисциплина куда крепче той, что была в старой императорской армии. Его солдаты уж точно будут слушать приказы командиров.
Тот поручик случайно видел Сталина, а с ним двоих… даже не сказать, как их назвать, уж точно они не солдаты. Подтянутые бойцы, несмотря на мешковатую пятнистую форму, вооруженные до зубов.
– А глазами зыркают, – сказал поручик, – будто цель выискивают. – Он у меня фронтовик, опытный, всякое повидал, и потому я ему верю. – Не приведи Господь, Александр Федорович, с такими в бою встретиться – сожрут, как волки ягненка, – сказал он, вышел из кабинета и исчез неведомо куда, прихватив с собой несколько знакомых и сослуживцев. Наверное, тоже подался на службу к этим…
Послы, заметив мои колебания, переглянулись и с новым пылом стали убеждать меня не склоняться перед грубым шантажом. Они вдохновенно вещали о том, что союзники по Антанте не бросят нас в трудную минуту и направят экстренную помощь для того, чтобы удержать Россию на краю пропасти.
Только на мой вопрос, как скоро эта помощь окажется в Петрограде, никто из дипломатов так и не дал вразумительный ответ. Лишь британец Бьюкенен что-то пролепетал про отряд подводных лодок, дислоцированный в Гельсингфорсе, который немедленно выйдет в море, чтобы потопить корабли эскадры адмирала Ларионова, и про английский бронедивизион, который находится в Курске. Только где Курск, а где Петроград! Да и что он сделает, этот бронедивизион? Это около трех десятков пулеметных и пушечных бронемашин и шесть сотен солдат и офицеров. Ну, а про подводные лодки он бы лучше не вспоминал. Стоит Сталину сделать один звонок в Гельсингфорс, и моряки возьмут британские субмарины на абордаж вместе с их плавбазой «Амстердам».