Оковы памяти твоей - стр. 35
– Сюда, милая. Вот наша спальня.
Комната оказалась просторной и красивой, в серебристо-бежевых тонах, но сразу было понятно, что она гостевая. Здесь не хватало уюта, разве что зажжённые Костей лампы добавили тепла.
– Твоя сумка на кресле. Ванная за той дверью. Хочешь, включу музыку?
– Зачем? – улыбнулась я.
– Мы мало танцевали. А, может, покажешь какое-нибудь красивое па?
– Нет, не покажу, – отозвалась я лукаво.
– Боишься, что мне не понравится?
– Не-а. На меня эти приёмчики не действуют. Если я и захочу для тебя станцевать – то только по собственному желанию, а не на слабо.
Я встала у окна, скрестив на груди руки, он сел на край постели. Пальцы одну за другой ловко расстёгивали пуговицы на рубашке, и меня это совсем немного волновало. Я знала: под одеждой скрывается прекрасное тренированное тело – и сильное, и гибкое. Надо было уже сейчас прервать попытку Кости меня соблазнить.
– Я – умываться.
– В душ?
– Возможно.
– Ладно, буду ждать здесь.
– Может, хочешь пойти поболтать с братом? – предложила я, на всякий случай подойдя вплотную к двери в ванную: Костя уже обнажил широкую грудь и плоский живот.
– Он укладывает дочку.
– Ну… тогда с родителями.
– Успею, – отозвался он, стягивая рубашку и поднимаясь с кровати. – Ты в чём спать будешь?
– Я взяла пижаму.
– Не возражаешь, если я лягу в трусах? Пижамы и прочее – не моё.
Теперь он расстёгивал штаны, наверняка нарочно неторопливо, и сумев всё-таки смутить меня видом своих крепких ног. Я только на них и смотрела, не поднимать же глаза выше…
– Если тебе не будет холодно.
– Случайно могу и прижаться, – подмигнул мне мужчина, и я поджала губы.
– Ну а я могу случайно заехать тебе коленом в…
– Понял, понял! – рассмеялся он, отбрасывая на кресло штаны. – Постараюсь быть смирным.
Я скрылась за дверью. Смотреть на Костю было приятно, и он, заметив любопытство в моих глазах, наверняка бы стал действовать решительнее. Нужно было смыть с себя это настырное чувство, избавиться от него как можно скорее. В моём случае, оно ни к чему хорошему обычно не приводило, да и период был неподходящий…
Я посмотрела в глаза своему отражению. Показалось, или в моих глазах промелькнула осторожная надежда?
– Нет уж, Вера, – пробормотала я. – Никаких шалостей! Сейчас – только работа и ремонт в маминой комнате.
Я действительно собиралась успеть сделать его до маминого возвращения, чтобы порадовать её. А для этого нужны были деньги – помимо тех, что требовались для операций и длительного восстановления.
Умывание было недолгим, но зубы я почистила как всегда тщательно, двумя щётками и нитью. К этому меня приучила вторая тётя – стоматолог. Она сейчас жила далеко, и мы редко виделись. У неё хватало своих проблем: в аварии сильно пострадал муж, работала она одна. Ему, как и маме, требовались лекарства и восстановительные процедуры.