Оковы памяти твоей - стр. 28
Он не был мне противен, но и лавировать между притворством и холодностью становилось всё сложнее. Хорошо, что мою сдержанность и растерянность все принимали за смущение. По крайней мере, подозрительных взглядов я не ловила.
Ужин был вкусным, но все блюда попробовать не получилось. Я вообще не привыкла помногу есть, и Дина, судя по всему, была такой же. Она ждала торт, который оказался ярко-малиновым, в виде сердца в облаках из безе, с тремя видами повидла внутри. Такого вкусного торта я ни разу в жизни не пробовала, и даже попросила добавочный кусок.
– Правильно, – тотчас кивнул Костя, который весь вечер был сама учтивость. – Могу и третий положить, если понравилось.
– Спасибо, этого достаточно.
– Правда же, он офигенный? – улыбнулась Дина. – Я сама наполнение и дизайн придумывала!
– Объедение! – честно сказала я. – И выглядит классно.
– Вот видите, – Дина многозначительно посмотрела на родителей. – Мнение со стороны! А вы не хотите меня на курсы кондитеров записывать!
Все рассмеялись – наверное, это была семейная шутка, а Дина продолжила:
– Надеюсь, все готовы веселиться! Скоро мои друзья приедут, и тогда мне будет уже не до вас.
– Мы-то готовы, – со вздохом отозвался Дмитрий Петрович. – Только к чему?
– Танцевать тебя, папа, заставлю! – рассмеялась Дина. – И Толика, и Костю тоже! И тебя, дядя Егор! Потому что маму и тётю Ларису и заставлять не надо. Но прежде танцев будет что? Правильно, караоке! Вера, ты петь любишь?
– По настроению, – улыбнулась я.
– Вера играет на пианино, – тотчас откликнулся Константин.
– Ой, а у нас оно как раз есть! – обрадовалась Дина. – Может, тогда ты сыграешь, а мы споём? Или я спою, – и подмигнула родителям.
– А что бы ты хотела спеть? – уточнила я, не смущённая её просьбой.
– Максим – «Знаешь ли ты» получится?
Дина нравилась мне, и плохо, что она выбрала именно эту песню. Но показывать свои эмоции я не собиралась. Села за инструмент, уверенная, что он настроен, дождалась, когда девушка встанет рядом, и начала играть.
Сколько времени прошло с тех пор, как я была по-настоящему радостна и счастлива? Как долго длилась моя тихая боль? Прежде я считала дни и недели, но, когда мама заболела, запретила себе это. Прошлое неизменно. Прошлое прочно и безжалостно. Ты можешь попытаться забыть его, но оно всё равно вернётся – хотя бы во сне.
Константин внимательно наблюдал за мной, я чувствовала его взгляд, и от этого было сложнее притворяться спокойной. Дина пела замечательно – ярко, прочувствованно, вдохновенно. Так, что волны памяти норовили унести меня прочь, в те времена, когда я была совсем юной, беспечной и весёлой, верящей только в любовь и добро...