Оккупанты - стр. 24
В коридоре паренёк этот ко мне: ну как? Вроде сдал, говорю. Дайте мне персональный код, он меня просит, я схожу к секретарю и узнаю. Выходит, поздравляет! Я, говорю, твой должник. Давай тут закругляйся, и приглашаю тебя в кафе. Он отказался, мол, ему в посольство надо, английское. Давай в другой раз. Телефон свой ему оставил – звони, как бы я без тебя управился! Тебя Боженька прислал ко мне! Он смеётся: и вам спасибо, вы человек нескучный. И пошёл сдавать.
Я тут же домой позвонил. Жена радуется, не верит. Не может быть! Да, представь себе, сдал! Скорей домой, стол накрыт, все ждут. Поздравляют. Тут Дочка давай звонить. Секретарь комиссии удивляется, мол, все звонят, спрашивают. Да сдал он, сдал. Ну, уж после этого отпустило, и выпил я виски! И расслабился, сразу стал язык забывать, и возрадовался полностью.
Тут уж Жена моя нашла курсы хорошие. Заплатили. Надо, значит надо! Так решили. Про деньги пока не будем. Мы по-другому к Дочке в Дублин не попадём! Тогда была такая обстановка. И она сдала лучше всех! Горжусь!
– Она в нашу породу, настойчивая. Считай, тебе повезло. А мне учи, не учи, всё едино – решето дырявое! Голова уже не та!
– По полстопочки? Кто нам указ! Какая-то водка жидкая, нет в ней сорока градусов, что ли?
– Да ла-а-а-дно! Не может быть! Я не образован по-книжному, помудрел, повидал за жизнь, этого с избытком.
– Никогда не задумывался о твоём образовании. Мне с тобой интересно. И рассказчик ты интересный.
– Дочка приехала, ванную мне прибирает, моет и говорит: пап, ты постой рядом, мне с тобой рядом хочется побыть. Вот просто так постой. Значит, любит. Это много значит.
– Да я уж устал от диеты. Бульон с морковкой, да чай ромашковый с сухариком. Желудок измучил. Теперь вот мне там прижгли какие-то излишества, под общим наркозом навели порядок в кишках и окрестностях, где надо, хоть стал кушать понемногу.
– Будь здоров!
– И ты не хворай!
Глава 6. Под часами
Дед спать захотел рано. Программу Первого балтийского канала до конца не досмотрел. Неинтересно стало. Да всё одну воду в большой ступе молотят. Как самим скулы не сводит от скуки?
Зашёл на кухню, молока выпил. Очень он любит молоко – кажется, и нет ничего вкуснее. Может три литра в день выпить. Скушал бутерброд – творог с сахаром на белый хлеб ложечкой намазал.
Творог сам сделал. Сычуг в молоко высыпал, порошок. Совсем немного. Сбродило оно. Кристалл вытащил ложечкой, промыл, в новое молочко запустил. А сброженное – в узелок, в марлечку. На кран повесил над раковиной, чтобы вода стекала.
Жизнь зыбкая, время как марля расползается.