Океан между - стр. 18
– Я хочу курить. Самолетов, вы не составите мне компанию?
– С удовольствием, но с одним условием, – обрадовался нашедшемуся выходу из положения Никита, отодвигая перед девушкой дверь купе.
– С каким? – удивленно посмотрела на него Лана.
– Мы переходим на «ты».
– Договорились, – улыбнулась Лана, вселив в него надежду, что первый лед треснул.
В тамбуре сильно качало, и Никита вынужден был одной рукой крепко держаться за единственный поручень в стене, а другой – придерживать за талию девушку, которой долго не удавалось прикурить из-за толчков вагона. Чересчур мощная лампа неприятно била Самолетову в глаза, и он чувствовал себя психологически незащищенным по отношению к своей попутчице, лицо которой было в тени.
Закурив, она не отстранилась, а наоборот, как-то слишком близко встала к нему, так что при сильных толчках вагона на стыках ее грудь упиралась чуть ниже его груди, и он чувствовал по приятным твердым прикосновениям, что под ее белым свитером больше ничего нет.
– Расскажи мне о себе, – неожиданно попросила Лана, с прищуром рассматривая его лицо сквозь сладковатый сигаретный дымок. – Мы едем в одном купе и еще ничего не знаем друг о друге.
– А мне с первого взгляда показалось, что мы знакомы уже целую вечность.
– И мне! – согласилась она. – Странно, ты намного старше меня, а у меня такое ощущение, что мы великолепно понимаем друг друга.
И в самом деле,по расчетам Самолетова она была моложе его лет на десять, но при этом он совершенно не ощущал разницу в возрасте, что говорило о ее незаурядном уме.
– Похоже, у нас с тобою много общего, – заметил он. – Вот, например, какой у тебя был любимый предмет в школе?
– Больше всего я любила географию.
– Ха, какое совпадение! А я – географичку…
Она почему-то никак не отреагировала на заготовленную им шутку, и вдруг сделала неожиданное признание:
– Как здорово! Мне тоже в школе нравилась одна учительница. Она была высокая и стройная. Каждый раз, когда она шла мимо меня по коридору, со мною творилось что-то странное.
– Так ты лесбиянка? Ой… прости, ерунду несу, – Никита смутился, ему хотелось казаться веселым и непринужденным, при этом он чувствовал, как плохо это получается.
– Нет, – ответила она, казалось, не замечая пошлости в его словах, – но я люблю красивых высоких женщин.
– Ты сама очень даже ничего!
– Ты смеешься. Я не такая уж и красавица, и совсем невысокая.
– Не согласен! У тебя очень привлекательное лицо, а высота в девушке не главное… главное ж, известно что.
– Что?
– Чтобы человек был хороший. А невысокая – это даже здорово! Ее легче держать на весу… Вот, черт… Кажется, меня опять занесло совершенно не туда. Я, наверное, кажусь тебе полным идиотом?