Охотники за костями. Том 1 - стр. 59
Нож вонзился в правую икру Корика. Тот взвыл, отпрянул, а затем схватился за ногу.
Солдаты из соседних взводов начали оборачиваться, щурясь в затопившей весь лагерь пыли. Любопытство их, впрочем, оказалось недолговечным.
Корик разразился потоком грязных ругательств, пытаясь обеими руками остановить кровь, и Флакон поднялся со своего места:
– Видишь, чем всё заканчивается, когда взрослые нас оставляют поиграть самих? Не дёргайся, Корик, – добавил он, подойдя ближе, – я тебя подлатаю… много времени не займёт…
– Поторопись, – проревел в ответ сэтиец-полукровка, – чтобы я быстрей смог горло перерезать этой сучке.
Флакон оглянулся через плечо на женщину, затем наклонился поближе к Корику:
– Полегче. Она малость побледнела. Не попала, значит…
– Так куда ж она на самом деле целилась?!
Капрал Битум поднялся на ноги и сказал, качая головой.
– Смычок будет тобой недоволен, Улыбка.
– Он ногой дёрнул…
– А ты в него метнула нож.
– Он меня обозвал «маленькой девочкой». Спровоцировал.
– Не важно, как это всё началось. Попробуй извиниться: может, Корику того и хватит…
– Ещё чего, – буркнул Корик. – Скорей Худ уляжется в собственную могилу.
– Флакон, ты кровь остановил?
– Почти, капрал.
Флакон бросил нож в сторону Улыбки. Мокрый клинок упал к её ногам.
– Вот спасибо, Флакон, – возмутился Корик. – Теперь она может ещё разок попробовать.
Нож вонзился в землю между сапогами полукровки.
Все взгляды впились в Улыбку.
Флакон облизал губы. Лезвие пролетело слишком близко от его левой руки.
– Я туда целилась, – сообщила Улыбка.
– Ну, что я тебе говорил? – до странности высоким голосом спросил Корик.
Флакон глубоко вздохнул, чтобы замедлить отчаянное сердцебиение. Битум подошёл и выдернул нож из земли.
– Думаю, пока пусть побудет у меня.
– Плевать, – бросила Улыбка. – У меня других полно.
– И ты их из ножен доставать не будешь.
– Так точно, капрал. Пока меня никто не провоцирует.
– Она чокнутая! – пробормотал Корик.
– Она не чокнутая, – возразил Флакон. – Просто скучает по…
– Какому-то юному фермеру из деревни, – ухмыляясь, закончил Корик.
– Двоюродный братец её, небось, – добавил Флакон, правда так тихо, чтобы расслышал только Корик.
Тот расхохотался.
Ну, вот и всё. Флакон вздохнул. Ещё один опасный миг на бесконечном марше миновал, и пролилось лишь чуть-чуть крови. Четырнадцатая армия устала. Извелась. Сама себе опостылела. Её лишили возможности принести возмездие Ша'ик и убийцам, насильникам и головорезам, что следовали за ней, а теперь гнали в медленную погоню за последними остатками армии бунтовщиков по разрушенным, пыльным дорогам, по безводным, иссушенным землям, через пыльные бури и вихри. Четырнадцатая ждала развязки. Она жаждала крови, но до сих пор кровь лилась по большей части её же собственная, ссоры перерастали в открытую вражду, и дела шли всё хуже.