Охотники за алмазами - стр. 4
Джонни никогда не думал, почему он не первый. Так было всегда. Трейси, Бенедикт, Джонни. Точно так же он никогда не думал, почему его фамилия Ленс, а не Ван дер Бил. И все это неожиданно оборвалось, яркий солнечный сон его детства рассеялся и исчез.
– Джонни, я не твой настоящий отец. Твои отец и мать умерли, когда ты был совсем мал. – Джонни недоверчиво смотрел на Старика. – Ты понимаешь, Джонни?
– Да, папа.
К его руке под столом, как маленький зверек, прикоснулась теплая ладошка Трейси. Он отвел руку.
– Лучше тебе больше не звать меня так, Джонни.
Он помнил, каким спокойным, равнодушным тоном сказал это Старик, вдребезги разбивая хрупкий хрусталь его детства. Начиналось одиночество.
Джонни бросил «ягуар» вперед и свернул на Кингз-роуд. Он удивился тому, что воспоминание причинило такую боль: время должно было бы смягчить ее.
Скоро начались и другие перемены. Неделю спустя старый «форд» неожиданно приехал из пустыни ночью, и они, сонные, вскочили с постелей под лай собак и смех Старика.
Старик разжег лампу «Петромакс» и усадил их на кухне вокруг выскобленного соснового стола. Затем с видом фокусника положил на стол камень, похожий на большой обломок стекла.
Трое сонных детей серьезно и непонимающе смотрели на него. Резкий свет «Петромакса» отразился от граней кристалла и вернулся к ним огненно-голубыми молниями.
– Двенадцать карат, – воскликнул Старик. – Бело-голубой, чистейшей воды, и их там должен быть целый воз.
После этого был ворох обновок и блестящие автомобили, переселение в Кейптаун, новая школа и большой дом на Винберг-Хилл – и постоянное соперничество. Соревнование заслужило одобрение Старика, но зато вызвало ненависть и ревность Бенедикта Ван дер Била. Не обладая волей и целеустремленностью Джонни, Бенедикт не мог соперничать с ним ни в классе, ни на спортивном поле. Он отставал от Джонни – и возненавидел его за это.
Старик ничего не замечал: он теперь редко бывал с ними. Они жили одни в большом доме с худой молчаливой женщиной, экономкой, а Старик появлялся редко и всегда ненадолго. Он постоянно казался усталым и озабоченным. Иногда он привозил им подарки из Лондона, Амстердама и Кимберли, но подарки мало значили для них. Для них было бы лучше, если бы все оставалось, как когда-то в пустыне.
В пустоте, оставленной Стариком, вражда и соперничество Джонни и Бенедикта разрослись так, что Трейси пришлось сделать выбор. И она выбрала Джонни.
В своем одиночестве они цеплялись друг за друга.
Серьезная маленькая девочка и рослый долговязый мальчик построили собственную крепость для защиты от одиночества. Прекрасное безопасное место, где не было печали, – и Бенедикт туда не допускался.