Охотники за алмазами (сборник) - стр. 41
– Не печалься, до морозов еще далеко. Бабье лето солнце дарит.
Федор хмыкнул, потом сказал:
– Бабье – оно и есть бабье. Нету ему никакой веры.
– Как так нету? – Лариса остановилась и удивленно посмотрела на Федора. Тот редко бывал разговорчивым.
– По естеству своему, – ответил Белкин и добавил: – Природа – она сплошная баба, женщина то есть, с какого края к ней ни подступи. А у женщинского пола, извините, каков норов? У них семь пятниц на неделе, скажу я вам, и все с выкрутасами.
– Ну уж знаете… – Лариса остановилась, повернулась к рабочему: – Выходит, и я такая?
– Нет, не такая.
– Интересно! Однако я ведь тоже женщина.
– Не, вы другая. Свойская, как друг-товарищ. И в штанах мужских ходите. – И уверенно закончил: – Вы надежная.
– Спасибо за комплимент, Федюня!
Воды за ночь прибавилось. Галечная коса заметно сократилась. Река шумно билась в камнях, пенилась и торопилась бежать дальше. Надвигалось осеннее половодье. Попугаева знала, что оно начинается как-то незаметно, исподволь, а потом стремительно нарастает приток грязно-мутной воды, главным образом вырвавшейся из озер и торфяных болот, берега которых быстро подтаивают за короткое лето. И вслед за половодьем пойдет шуга, предвестница зимы. «Надо спешить, – подумала Лариса, – надо спешить».
Она потрогала воду рукой, подняла голову и замерла. На противоположном берегу стоял красавец лось. По рогам было видно, что молодой. Ветер дул оттуда, с той стороны, и он не улавливал чужие запахи, не чуял опасности. Лось вышел привычной тропой к водопою и застыл на месте, удивленно рассматривая людей и пламя костра. С двуногим существом он, возможно, встречался впервые и не испытывал особого страха, не чуял опасности. Но живые языки костра его настораживали. За свою короткую жизнь ему уже приходилось убегать от страшных лесных пожаров. Огня он боялся. Вытянув мокрую морду, лось жадно принюхивался.
– Ух ты! – услышала Лариса за своей длиной приглушенный тревожно-радостный голос рабочего, и раздался сухой щелчок взведенного курка.
Попугаева обернулась и бросилась к Белкину.
– Не бей!.. Федюня, не надо!..
Но того уже никакая сила не могла удержать. Белкин целое лето мечтал подстрелить крупную дичь, но все не удавалось. А тут – такая удача! Им овладел азарт охотника, понимавшего, что это его единственный и, возможно, последний шанс в этом полевом сезоне. Закусив нижнюю губу, Белкин побледнел лицом и, слившись с ружьем, целился в лося.
– Пожалей!.. – крикнула в отчаянии Попугаева, бросая скомканное полотенце в Белкина, надеясь помешать выстрелу.