Охотники за алмазами (сборник) - стр. 32
– Внизу, Петр Яковлевич. Где ж ей быть?
– Наверняка, как грозовая туча? Готова разразиться громом и молниями? Пойдем вместе, я буду при тебе вроде громоотвода.
– Да я уж постараюсь как-нибудь сам объяснить… Назначение получил, тут дело такое.
– Начальству не перечат. Слышишь – тарахтит? Это наш старенький «форд» к крыльцу подкатил… Так что сейчас забираем твою жену и едем к нам, обедать будем.
«С таким работать можно, – вторично приятно подумал Михаил, выходя вслед за Андроповым из кабинета. Только бы мне самому не опростоволоситься, не шлепнуться физиономией в грязюку».
5
Так началось его знакомство с Сибирской платформой. Первые самостоятельные шаги, первые принятые решения. А вокруг на тысячи километров простирался богатый и малоизученный таежный край. Нетронутая первозданная природа, она, казалось, ждала прихода человека.
Место под буровую отвели на окраине старинного поселения, что примостилось на крутом берегу Ангары, с поэтическим названием Усолье-Сибирское.
День и ночь гудит-работает буровая, тревожа вековую тишину, и глухой подземный гул растекается на многие версты вокруг. Чуткий зверь тайги, рысь и кабарга, предвидя недоброе, стал покидать свои привычные угодья, уходить в глубь непроходимых дебрей. Осторожный лось мглистым рассветом долго всматривался и принюхивался к незнакомым запахам и, качнув ветвистыми рогами, ушел в чащу. Бродяга волк дыбился шерстью и скалил желтые острые клыки, огрызаясь на непонятный железный шум, спешил обойти стороною гулкое жилье человека. И старые охотники буряты, выйдя из тайги, долго и пристально разглядывали странное сооружение из железа и бревен, попыхивающее дымом, похожее на непомерно большую лестницу, по которой можно, казалось, добраться до самого неба, и удивленно прислушивались, улавливая чутким ухом глухой и непонятный гул, который распространялся из-под земли вокруг от этой самой треугольной лестницы. И было загадочно-непонятно им, охотникам, как это может машина без отдыха и без перерыва долгими неделями надсадно гудеть, как самый голосистый паровоз, и никуда не двигаться с этого места…
А на буровой шла своя обычная посменная работа. Сменялись вахты. Тарахтел дизель, грохотала лебедка, звякали трубы, чавкали насосы, и басовито рокотала буровая установка. В глубь земли уходила стальная «змея», прогрызая все новые и новые пласты.
Нелегко приходилось молодому начальнику. Не хватало рабочих. Не хватало обсадных труб. Ломались долота, а чтобы их заменить, надо вытаскивать все трубы… Михаил дневал и ночевал на буровой.