Охотники на людей - стр. 11
– Тресы – всего лишь тресы, – твердо сказал он. – Меня они волнуют мало. А ваша группа – единственная возможность вырваться с Хутора. Это если уж начистоту. Как вы хотели.
– Продолжайте, – кивнул собеседник.
Борис продолжил.
– Что ждет меня здесь, на Хуторе? Работа во внешней охране, копеечная зарплата и полное отсутствие перспектив? Выше начальника охраны все равно не поднимусь. А вот успею ли? Хутор стоит на отшибе и нищает с каждым месяцем. Денег на приобретение новых ра… тресов нет. Старые дохнут как мухи. А когда работу тресов выполняют свободные граждане, которым нужно платить, себестоимость произведенной продукции многократно возрастает. К тому же значительная часть хуторского бюджета уходит на патрулирование территории, укрепление заграждений, закупку оружия и боеприпасов. На этом у нас здесь экономить нельзя: дикие слишком близко. Плюс расходы на транспортировку сельхозпродукции, плюс охрана в пути. До крупных поселков и торговых путей отсюда далеко, а места вокруг – опасные. В общем, торговли – никакой. Конкурировать с процветающими пригородными Хуторами, где полно тресов, мы не в состоянии и уже сейчас продаем урожай себе в убыток. А что будет через полгода? Через год? Через два? Через пять лет?
Слова рвались сами. Слова были искренними и выстраданными. Отчего-то хотелось излить душу этому совершенно незнакомому человеку в пятнистой хэдхантерской форме и с внимательными понимающими глазами.
– Что мне останется, когда Хутор загнется? Бежать к диким? Или идти в тресы? Сами знаете: у безработного теперь только два пути.
– Знаю, – снова кивнул хэд.
– Здесь меня ничего не держит, – Борис с удивлением обнаружил, что остановить откровения оказалось не так-то просто. – Родных нет. Имущество… Оно на Хуторе стоит копейки и обесценивается с каждым месяцем.
– Друзья? – прищурился охотник. – Товарищи?
Борис усмехнулся. Он вспомнил Леньку.
– Вы видели, как за право носить хэдхантерскую нашивку мы мочалили друг друга на отборочных боях.
– Вы хороший боец, – помолчав немного, произнес хэд. – Но этого мало. Мне нужны люди без моральных комплексов, люди, готовые на все. Хлюпики-гуманисты мне не нужны. К какой категории вы относитесь, Борис Евгеньевич?
Его вновь изучали пытливые пронзительные глаза.
– Ради того, чтобы попасть в вашу группу я сегодня избил до полусмерти единственного человека, которого мог бы назвать другом. К какой категории вы бы меня отнесли сами?
– Вообще-то этот человек то же самое пытался проделать с вами, – заметил хэдхантер. – Если бы его не избили вы, он избил бы вас. А вот готовы ли вы убить его ради работы у нас? Или нет, не так. Готовы ли отправить его в тресы?