Охотничий билет без права охоты - стр. 20
Я пристально взглянула на Василия: налысо бритый череп выглядел свирепо, спокойствие и уверенность, с которыми Василий управлял своим вездеходом, изобличали в нем многоопытность, прямой, открытый взгляд говорил о том, что у его обладателя чистая совесть. Из всего этого стройного видеоряда выбивалась одна только драная телогрейка.
– Вы, наверное, очень суеверны, – предположила я.
– Откуда знаешь? – хмыкнул Василий.
– Телогрейку-то, наверное, еще с первой удачной охоты носите.
– Да ты, слушай, не только в собаках сечешь, ты еще и психолог, в натуре! Ты замужем? Ну да, все умные бабы замужем, это конечно. Муж не обижает? А то я ему башку-то скособочу, ты только скажи! Я тоже за тебя буду заступаться, если что. Ты когда в следующий раз на притравку поедешь? Можем состыковаться… Ты где живешь? О! А я там часто бываю, в казино хожу. Грешу: рулетка – страсть моя.
– Их, вроде, запретили, казино-то…
– Олечка, – снисходительно глянул на меня Василий, – в нашей стране ничего нельзя запретить. Вот посмотри на меня. Что мне можно запретить?
– Ну да, – сказала я, – и собака у вас очень натренированная.
– О, Бу – это великая охотница. У нее есть даже диплом по барсуку!
– О!!! По барсуку! – с почтительный придыханием произнесла я.
Диплом по барсуку считался высшим достижением таксы. Лиса, хоть и хитра, но пасть у нее малюсенькая – покусает разве что. А вот барсуки бошки-то таксам откусывали, и не раз. Среди таксятников даже ходили страшные истории о том, что по весне, к началу охотничьего сезона по городу ездят специальные похитители такс. Охотнику-то, дескать, свою таксу жалко в нору пускать, вдруг там барсук, а не лиса, ведь никогда неизвестно, кто именно. Так вот они, охотники эти злобные, пускает вперед чужих, ворованных собак. Скорее всего, страшные эти истории про похищения были сказками. Однако считалось: если такса побеждает барсука – она достигает совершенства.
– Да, – гордо подтвердил Василий, – по барсуку!
– А есть ли тогда у нее охотничий билет без права охоты? – робко спросила я.
– А как же, – довольно кивнул Василий, – чего только я не делал, чтобы его получить для своей Бу! Как только они надо мной там, в своем кинологическом обществе не изгалялись, крючкотворы. Но я выдержал. Я ведь хотел сначала за бабки Буби охотничий билет купить. Но собачники, что ты, грудью встали: мы, говорят, за чистоту породы боремся. Это вам тут не дворянское собрание, титулы за деньги покупать, и графьям на крестьянках жениться! Здесь кинологический клуб! Потомки нам не простят, если мы утеряем рабочие качества породы в процессе эволюции! Короче, год на притравку таскался – все по чесноку. Пусть у собаки все будет, что положено! Без базару!