Охота на жену - стр. 4
Отец женился на Анне шесть лет назад, и вскоре после свадьбы они родили нам с Аринкой сестрёнку Лизоньку. Папа продал нашу квартиру и купил большой дом в одном из престижных районов города. А я закончила университет и съехала от них. Нашла себе работу в пригороде, где мне предложили повышенную зарплату и льготы на аренду жилья.
Несмотря на то, что Анна с Ариной прекрасно ко мне относятся, и я безумно люблю своих племянников и маленькую сестру, мне было невыносимо жить с ними всеми под одной крышей. Да дело даже и не в них. Мне в принципе хотелось сбежать. Куда-то, где я могла бы начать новую жизнь. Освободиться от опеки отца. Вычеркнуть раз и навсегда прошлое.
И в какой-то мере у меня это получилось.
Плотно закрыв за собой дверь гостевой спальни, достаю из шкафа старую фланелевую пижаму, которая хранится здесь на случай таких вот моих ночевок. Переодеваюсь и, забив на вечернюю гигиену, забираюсь в постель.
В доме тепло, но меня почему-то знобит, и я плотнее кутаюсь в одеяло, чтобы согреться.
Из-за стенки доносится озорной детский смех и строгий голос Арины, пытающейся уложить непосед в кроватки. А на меня всё сильнее накатывает тоска. И вот уже слезинка катится по щеке.
На сердце кошки скребут. Стоит только прикрыть веки, и перед глазами – он. И его голос на повторе звучит в голове: «Здравствуй, Таня»…
Зачем, ну зачем я его увидела?!
Голоса в доме постепенно смолкают. Я ворочаюсь в постели, чувствуя себя разбитой, и очень хочу уснуть. Но никак не получается… Душу разбередили воспоминания. И дурацкая тахикардия сотрясает тело в невидимом треморе.
Тихий стук в дверь заставляет меня испытать острый приступ раздражения – ну кого там ещё принесло? Не хочу сейчас никого видеть!
Но когда отец меня спрашивал, чего я хочу…
Так и не дождавшись приглашения, он входит в комнату и без спроса садится на край моей постели.
– Спишь, Танюш? – Проводит рукой по спине.
Мне хочется ответить грубо, но ведь у него сегодня день рождения. Юбилей. Нельзя в такой день грубить.
И, сжав зубы, я выдавливаю из себя добродушный тон:
– Почти, пап. Что ты хотел?
– Ты всё ещё любишь его, да?
Господи…
Зажмуриваюсь изо всех сил, пытаясь прогнать тупую боль в груди.
Какого черта? К чему сейчас эти разговоры?!
– Нет, – глухо произношу я, смахивая очередную слезинку.
– Я видел, как ты сегодня на него смотрела, – мрачно произносит отец.
– Пап. Что ты хочешь от меня, а? – не выдержав, резко разворачиваюсь я к нему.
Он смотрит на меня, виновато ссутулившись, и выглядит из-за этого постаревшим сразу лет на десять. Не могу видеть его таким. Сердце сжимается от жалости.