Охота на ясновидца - стр. 70
Он не отвечает, но вижу – его бьет нервная дрожь.
– Ты болен? – испуганно щупаю его лоб рукой: лоб холодный, как у покойника.
Ничего себе рождественский вечер! Жую через силу со своей тарелки, что жую, сама не понимаю, а Марс буквально глазами пожирает все, что я поддеваю вилкой. Или он голоден?
– Да что все это значит, Марс, черт возьми! – взорвалась я и запустила вилкой в угол.
Тогда он встал бледный, с белыми губами и хрипло сказал:
– Элиза, прости меня, девочка. Здесь все, все отрав-, лено, кроме шести блюд. А из всех вин безопасна только одна бутылка. Если б ты дотронулась хоть до одного кусочка с ядом, я бы немедленно остановил. Но, Элиза, или ты ведьма, или тебя охраняет сам сатана! Ты безошибочно выбрала вино. Из пяти бутылок выбрала! Именно «Божоле»! Затем взяла тарелку и положила себе немного черных маслин, хотя обычно выбираешь зеленые. Оливки – все до одной! – набиты цианистым калием до самого пупка! Прошла миме любимых устриц. Затем подцепила ломтик севрюги… на этом блюде, веером, восемь сортов холодной рыбы: семга, кета, лососина, твоя любимая осетрина. Все отравлено насквозь, кроме трех лепестков. Ты выбрала два себе и один – последний – мне.
– Ты что спятил? – я выплюнула в руку недожеван-ную конфету, которой закусила вино.
– Не перебивай! – Марс был страшен в ту минуту. – Единственный раз ты заколебалась, когда надумала подцепить анчоусы. Я уже собирался крикнуть: стоп! Но ты вдруг передумала, в самый последний момент передумала, и сделала три безошибочных хода: ломтик спаржи, кусочек дыни и один шампиньон!
– Ну ты и скотина, Марс!
Он не слышал моих оскорблений.
– Затем ты вдруг решила выбрать конфетку, зажевать вино. Все конфеты в коробке отравлены, все сто трюфелей! Кроме одной. Я сам ее заложил, сам! Третья слева в среднем ряду. И ты выбрала именно ее. Ты с ним в сговоре! Когда продалась? Сука! – и он схватил меня за руку; а я не переношу боли.
– С кем? – я вырвала руку.
– С Гримсби! – Марс был в бешенстве.
Гримсби – наш приходящий слуга,.в чьи обязанности входило: закупка продуктов и сервировка стола к завтраку и иногда к ужину. Обедали мы всегда в ресторанах.
– Ты хотел меня убить? – я расплакалась… Марс влепил мне пощечину.
Он дернул звонок, вызывая слугу, и мы стали свидетелями страшной сцены – видимо Гримсби уже отходил, но звук звонка вернул дух англичанина в английское тело, слуга есть слуга! – и, печатая полумертвые шаги, полумертвый лакей поднялся по лестнице из холла, и вошел в комнату. Такое чувство долга под силу только истинным британцам, не смейтесь! Его глаза, хотя и были открыты, но уже ничего не видели. Лицо и руки были покрыты отвратительными пятнами черной сливовой синевы, а уши совершенно черны, словно испачканы углем… Он открыл было рот – вызывали, сэр – и тут же упал замертво, проливая из горла сизую жижу на дубовый паркет.