Охота на волков - стр. 37
– А этот мальчик, он ваш сын?
– Сын? – растерянно переспросила женщина. – А кто же еще! Конечно, он мой сын… – Она покрепче прижала к себе мальчугана. – Родной мой сынуля.
Старлей опустился на корточки. Пацан был такой чумазый, что мамаша казалась на его фоне просто чистюлей. Если бы не пронзительные синие глаза, можно было бы заподозрить, что он – чеченское дитя.
– Как тебя зовут? – спросил офицер. – Ты что, язык проглотил?
Он попытался взять мальчика двумя пальцами за подбородок, но тот неожиданно ловко уклонился, зыркнув при этом на военного очень серьезно, неодобрительно.
– Зовут его… Иваном, – поспешно говорила женщина. – Иван Алексеевич Дольников. Так и запишите!
– Он что у вас, глухонемой?
– Нет, он все слышит. Но… Но не говорит.
– Ясненько…
Старлей выпрямился, задумался. Эта «мадам» вместе со своим неразговорчивым чадом находилась целиком и полностью в его власти. Он мог поверить ей на слово и, внеся те сведения, что она сообщила, в картотеку, без лишней волокиты присовокупить к беженцам, ожидавшим отправки в лагерь «Северный». А мог, к примеру, отправить ее в фильтр. Что такое фильтр в Чечне, нормальному обывателю лучше не знать.
– Нас в Дагестан повезут? – спросила беженка. – А у меня… у нас есть родственники в Ставрополе. Даст бог, как-нибудь доберемся до них.
Военный покачал головой. В Дагестан? А в концлагерь ты не хочешь? В сельцо Чернокозово, к примеру? Там из тебя мигом признание вышибут. Даже если ты и вправду на стороне нохов не воевала. Могут, конечно, отпустить без особого ущерба для здоровья, но это если крупно повезет и если сможешь подтвердить свои голословные заявления чем-нибудь весомым и материальным.
– Нет, Дагестан для беженцев сейчас закрыт. Вот что, Анна Сергеевна… Как сына зовут, забыл… Да, Иван Алексеевич, и ты тоже.
Офицер показал на расположенную в сотне метров от них большую палатку, куда время от времени заходили не только военные, но и гражданские лица.
– Там у нас столовая. Работает полевая кухня, наверняка что-то осталось, вас там накормят. Помещение с туалетом и умывальниками чуть дальше, за палаткой. Что же вы стоите? Идите, а то столовка скоро закроется!
Верно говорят: мир не без добрых людей.
Этот старший лейтенант, довольно молодой еще парень с простоватым русским лицом, совершил доброе дело. И если бы на его месте оказался кто-то другой, не обязательно даже злой человек, просто формалист и буквоед, то уже здесь, на «блоке» в Первомайском, у беженки могли бы возникнуть весьма крутые проблемы.
Два «КамАЗа» с эмблемами ведомства МЧС на дверцах кабины и на бортах, приспособленные для перевозки людей, катили в направлении чечено-ингушской границы.